Любовь, смерть, красота и боль. Интервью с Розой (Die Schwarzen Blumen)

Я всегда любил и ценил серьёзные, по-настоящему глубокие интервью, где нет стандартных клише в вопросах и ответах, а беседа течёт легко и естественно, обращаясь к каким-то более глубоким и важным темам, чем сиюминутные и поверхностные разговоры о материальном. Сегодня перед нами именно такой материал – стенография моего общения с Розой, отвечающей за деятельность one-man-проекта Die schwarzen blumen, диск которого под названием “Croflorgia” стал, по версии нашего портала, лучшим альбомом августа 2017 года и, без сомнения, является одним из интереснейших релизов в уходящем году. Я был готов короновать Чёрные Цветы в качестве российских Sopor Aeternus, но, как оказалось, всё обстоит иначе. Давайте посмотрим, что рассказала мне и ассистировавшей мне Fata Morgana Роза о психологии, сексологии, флоропсихологии и влиянии Бодлера на своё творчество и мировосприятие.

- Здравствуйте, Роза! Поздравляю Вас с победой в нашем опросе и с получением звания лучшего альбома августа! Какие у Вас чувства в связи с этим? Взята ещё одна высота или для вас это нечто особенное?

Приветствую, Алексей!

Благодарю за поздравление!

Прежде всего, эта победа позволила мне выделить людей, которые готовы на простые усилия для меня. Кто-то прилагал сверх-усилия, и я очень рада, что моё окружение состоит из людей, имеющих волевые силы для минутного переключения своего внимания во имя простого нажатия на кнопочку. Весьма психодиагностичное это было мероприятие.

Нет ничего прекраснее простых актов любви.

- Как считаете, можно ли назвать Ваш проект российским аналогом Sopor Aeternus и в чём можно проследить параллели с творчеством Анны-Варни?

Нет, я бы не проводила такую аналогию. Схожесть – возможно, но не аналогию, потому что слишком во многом мы различаемся. Хотя и приятно, в каком-то смысле, ставиться в один ряд с Анной-Варни.

Цветы – это о Жизни, а вечный сон – это полужизнь, нежизнь. Совершенно разные цели у проектов с самого их названия. Параллели прослеживаются в том, как мы в полном one-band-одиночестве освещаем природу своих болей с помощью музыки. Только Анна-Варни влюблена в эту боль, а я на самом деле пытаюсь от неё избавиться.

Я бы так сказала: Анна-Варни – это наполовину Эдгар По, а я – это немного Шарль Бодлер. Тоже две примечательные поэтические фигуры, между которыми можно выстроить параллели, но только не аналогию – это было бы невнимательно и неуважительно.

- Я знаю, что Вы интересуетесь сексологией и психологией, учитесь на психолога. Как Ваша специализация и интересы помогают Вам в творчестве?

Я живу сексологией и психологией, для меня нет существенной разницы между этими науками как в теоретическом основании, так и в практическом применении. Точно также я живу Цветами, которые создаю.

Все три указанные части моей жизни – об одном и том же, взаимопроникают друг в друга в виде озарений и помощи, разумеется.

Будучи интегрированными, мы становимся Красивыми, что полезно для здоровья.

- Вы называете себя принцессой гермафродитов... почему? И каким образом вы различаете явления гермафродитизма и андрогинности?

О, это моя старая шутка, над которой смеюсь только я. Сама себя нарекла когда-то, но потом кто-то согласился с таким наречением, потом ещё, ещё и ещё, и вот я уже стала действительной принцессой гермафродитов. В маленькой блестящей короне и в стеклянной башне где-то на Венере.

Презираю этот образ.

Гермафродиты – это совокупность всех людей, чья внутренняя алхимическая лаборатория оснащена достаточным инструментарием для гармоничного соединения внутренних Короля и Королевы. Обыкновенно, это очень болезненный инструментарий – и коль я принцесса гермафродитов, то должна научить безболезненно им пользоваться моих гермафродитов. По крайней мере, тех, которые захотят быть моими. Но от боли они становятся совершенно неуправляемыми, и я не могу им помочь…

В моей внутренней классификации андрогиния является подтипом гермафродитии («-изм» и «-инность» я не очень хорошо чувствую). К этому подтипу отношусь я сама. Для меня андрогиния – это естественное сочетание мужских и женских вторичных половых признаков, отражающее естественность внутреннего такового сочетания. Андрогиния – это число Два во всём бесконечнообразии своей тайной красоты. Упомянутый инструментарий этих людей – болезненен наименьше всех прочих. Сочетающие оба полюса должны прилагать вдвое больше усилий для воплощения своей планетарной полезности, но, увы, часто мы видим совсем другую картину: потому что спим большую часть жизни – и здесь не то, чтобы Сочетать, - что-то одно проявить, порой, невозможно. Так получается неживая бесполость – метафора бессознательности.

- Фрейд считал, что всё в человеке – это либо либидо, либо мортидо (в поздний период своего творчества), а поначалу и вовсе всё списывал и выводил из сексуальности. А какого взгляда на эту проблематику придерживаетесь Вы? Что для Вас любовь, сексуальность, мортидо, как они связаны с творчеством и с развитием человеческой личности?

Мне больше нравится та часть его изложения, где он всё сущее пытается объяснить с помощью Эроса и Танатоса. Глубинные покой и движение вечно взаимодействуют, свет гонится за тьмой, отсутствуя там, где только что был; Любовь и Смерть обнаруживают свои истинные смыслы только взявшись за руки, и одно без другого непонятно совершенно. «Что бы делало твоё добро, если бы не существовало зла».

Многие превратно понимают Фрейда. Откуда-то пошла совершенно поверхностная точка зрения, что Фрейд – биологизатор, обративший человека в машину своих инстинктов. Между тем, Зигмунд Фрейд, как и любой другой гений, в своей каждой книге глубоко сомневался в каждом издаваемом собой слове. Он раскачивался между собственными точками зрения: от биологизатора до обожествителя. Эрос и Танатос – это куда больше, чем его прежние либидо и мортидо.

Фрейд в определённые периоды своего маятника гениальности видел в сексуальности больше, чем набор властвующих над нами удовольственных зон. Его ученики поддерживали такие идеи и были рядом, пока маятник не двигался в противоположную сторону. Сексуальность – это энергия, Первосила, Мощь, ею нужно уметь пользоваться, бесполый отказ от неё равносилен нежизни и страданию от несамовоплощения.

Жизнь – это биение вечного творчества, одной из форм которого является сексуальность. Все формы творчества так легко перетекают друг в друга – потому что это Жизнь, единство.

Только в нежизни есть неединство, границы – по ту сторону от нас, «за границей живых»... В нежизни невозможно пользоваться силами сексуального творчества, там оно излишественно и причиняет дополнительное страдание. Не боль, а именно страдание – пассивное (страдательное) состояние, как и все формы мёртвости, которая так манит нас своими обещаниями вечного отдохновения – вечного сна. Спать проще, чем Жить. В сопротивлении Сну таится другая, величайшая форма творчества. Любовь и вовсе отдельное искусство. Невозможно любить во сне.

Что касается развития личности, я думаю, оно начинается с уборки в своём доме.

- Откуда у Вас такая симпатия к цветам, в частности к розам и всему, что имеет соцветия? Согласны ли Вы с выводами Метерлинка, который в своей книге “Разум Цветов” утверждал, что нам, людям, стоит многому поучиться у цветов с их рациональностью и организованностью?

Цветы… Морис Метерлинк совершенно прав в своих утверждениях, а чего стоит его блистательная аргументация. Кого-то нужно убеждать рационалистическими доводами, только не меня – разумность растений очевидна. Это психология Всеживых победителей. Они протянут свой корень куда угодно, раскроют бутоны, когда надо, и если Надо – просто изобретут новый орган, чтобы сделать всё красиво. Некоторые скажут, мол, чего-то это столь умнейшие создания до сих пор не научились передвигаться, на что я сказала бы, что движений в их жизни предостаточно – и каждое из них делается Осознанно и целенаправленно. Не то, что у некоторых особо передвигающихся.

Функционально, ничего лишнего и Прекрасно – мне кажется, большей золотой середины в гармонизации своей жизни и не нужно. У них нет нервной системы, нет особо выдающихся частей тела, которые бы были неизвестны науке. Однако то, что им дано, – они бесконечно в себе Любят, ценят и реализуют на полную мощь: они сознательны каждое мгновение. Растение никогда не спит – это символ Жизни.

Как таких не полюбить.

- А если обратиться к Вейнингеру, который тоже сравнивал человека, в частности женщину, с цветком, но уже с негативным оттенком, а в 24 года покончил с собой, разочаровавшись найти женщину вида homo sapiens, способную быть не только самкой и половым партнёром, но полноценным дополнением – товарищем, другом, соратником, что Вы думаете о его позиции?

Путь Отто Вейнингера был предрешён с самого того момента, как он вознамерился найти некую идеальную женщину. В мире так много прекрасных женщин. И мужчин. И гермафродитов. Мы могли бы помочь друг другу в раскрытии своей Цветочности. Но вместо этого нас, зачастую, прельщает, как этого безумца Вейнингера, вечный поиск не пойми кого. И всё нам не так, и всё не то и тот, и не та… Незрелая позиция – отдаваться мечтаниям и бояться осязаемой почвы, всё вожделея заботливых ручек – самых нежных и самых несуществующих ручек в мире.

Отто Вейнингер проклял себя на то же самое, на что проклинают многие из тех, с кем мне приходится работать: на поиск Того-Самого-Человека. Этот поиск обречён на крах просто потому, что он протекает во сне.

В какой-то момент нужно просто попробовать пожить настоящей жизнью во всём благолепии её прекрасных и отвратительных форм.

- Француз Шарль Бодлер, которого мы уже упоминали выше, говорил о цветах зла... Едва увидев название Вашего проекта, я сразу вспомнил именно о нём. В чём именно его влияние на Ваше творчество?

О, да, я люблю Бодлера!

И не чувствую Эдгара По. Не нахожу этой сумасводящей всех эстетики. Вороны – это не мои звери. Мне родственнее огромные чёрные пауки, оплетающие своими изящными лапами толстые бутоны растений.

И кошки. В этом мы близки с Бодлером. Он обнаружил тайное умение цветов изловчаться в каком угодно предприятии, в том числе – во зле. Расти точно в цель прямо из сердца: цветы ведают, где пустить ростки лучше всего. Даже любовь у них – по делу.

Но я бы не сказала, что Бодлер как-то повлиял на Die Schwarzen Blumen. Нас объединяет то, что мы оба обратились к Цветам за помощью в нашем душевном деле.

- Совсем недавно я делал интервью со Светой Кулик из проекта S-KY, она говорит, что пол не имеет значения для творчества. А что Вы считаете по этому поводу? Можно ли назвать  музыку Die Schwarzen Blumen женской и вообще гендерно окрашенной?

Гендер… Мне так не нравится это слово. Оно совершенно непонятное. Лучше так – «род». Какого рода Die Schwarzen Blumen? Я думаю, множественного. Как и голос этого проекта.

Красота не зависит от пола, как часто говорят. Я тоже так говорила. Больше не говорю.

Потому что определённая ветвь моих исследований (психосексологоцветочных) дала другие результаты: красота без пола лишена осязаемости как изнутри, так и снаружи. Бесполо-красивые люди – не чувствуют своей сексуальности; и окружающие также не чувствуют их сексуальности, частью которой является такое явление, как сексапильность – возбуждающая привлекательность. Сексуальность и красота – не одно и то же. Эта расколотость лечится только полом.

То же самое с творчеством. Я больше не уважаю расколов, параллелизмов, расхождений. Не нужно быть собранным во всех отношениях, чтобы творить или жить (хотя это одно и то же), достаточно стараться это делать. В стараниях мы целостны, только целостными мы имеем смысл одновременно для себя и других.

Именно поэтому я так рада быть окружённой людьми, способными на старания, хотя бы на элементарные: я про свою победу в этом голосовании. Где элементарное старание, там и большое.

Слишком легко и безболезненно (относительно) отказаться от пола для тех, кто в этом почему-то нуждается, но не бывает в личностном развитии всё легко и безболезненно.

Настоящая красота, целостная с другими свойствами человека, требует боли, горячей во всей своей ноцицептивности, а не отмороженности от собственного тела.

Как и творчество.

- Немецкое слово “чёрный” в названии проекта однозначно намекает на тёмную природу Вашей музыки, с другой стороны, “цветение”, “цветы” – это что-то светлое или, по крайней мере, живое, динамичное. Вы намеренно хотели показать уже именем группы, что Ваши песни будут балансировать на грани тьмы и света, инфернального и возвышенного?

Боюсь, я не до конца понимаю заглавие собственного проекта. Похоже, что это символ, у которого много значений. Чёрный: отражающе-чёрный – как зеркало: да узрит каждый себя. Бездонно-чёрный – бесконечный и непонятный. Первопричинно-чёрный – стволовой, как перво-клетка. Таинственно-чёрный – возбуждающий и побуждающий. Бессознательно-чёрный – сновидный, умертвляющий.

Чёрный – это всё. Чёрные Цветы – это движущийся символ. Пусть каждый произведёт собственный ассоциативный ряд на этот символ – движущийся! – и, тем самым, впустит в себя этих существ.

И тогда они вызовут в Вас алхимическую реакцию: света, тьмы, инфернальности, возвышенности, – не знаю, какую, это не от меня или Чёрных Растений зависит.

Я лишь хочу пробудить чувства, но что Там спит – я не знаю.

- А что бы Вы ответили человеку, у которого возникло ощущение, что даже цветы в Ваших песнях – мёртвые? Некрофилия, столь свойственная для многих творцов современности, (вспомнить хоть ту же Анну-Варни или Дениса Ядрова из Сумеречной Депрессии) - насколько это про Вас и про Die Schwarzen Blumen?

Смерть – вне всякого сомнения, возлюбленная зрительница нашего Театра, но почему взаимодействие с ней всегда трактуется в пользу некрофилии?

Психолог – душевед – это Харон, лодочник, переправляющий Душу через воды Смерти к другому берегу, на который можно попасть только обновлённым. Некоторые места невозможно найти, пока не потеряешься. Тем не менее, такая обращённость в неизвестность лика Смерти не делает специалистов в этой области некрофилами. Разве что некоторых из них.

Смерть – слишком обширное понятие, я предпочитаю его алхимические значения.

Может быть, Цветы те умирали – но мы уже выяснили, что Растения никогда ничего не делают просто так.

Если я иду навстречу к Смерти, то как к обновителю, но не как к конечному лицу. Я не планирую оставаться в гостях у Смерти надолго. Наверное, этим мы отличаемся от современных некрофилов – я направляюсь к глубокоуважаемой коллеге, а не к любовнице.

Смерть учит меня жизни и даже Любви.

Fata Morgana: Кем Вы ощущаете себя в мире цветов? Вы творец, сторонний наблюдатель или Вы полностью сливаетесь с этим миром и сама становитесь цветком?

Я Садовница. Флоропсихология – так бы я назвала в общем виде всё то, что делаю, объединяя в своём творчестве самые разные области теории и практики и непосредственно транслируя их. Без меня невозможна флоропсихология – междисциплинарная область знания об алхимическом взращивании Цветков Души как во внутреннем мире, так и во внешнем.

В мире цветов я – Роза. И Садовница, и Цветок, и Оракул, доносящий волю цветов. Сеющая Семена, а они, как известно, обладают опьяняющим питательным эндоспермом, воплощающим собой в психологической реальности вдохновение.

Я Муза, постоянно повышающая свою квалификацию.

- А если говорить о сочетании в процентном соотношении, то чего в Ваших композициях больше, по Вашему внутреннему ощущению: чёрного или стремящегося к свету? Что из этого - базис, что - надстройка и можно ли говорить о тех звуках, которые мы слышим на Ваших пластинках, в таких категориях? (Кстати, вполне традиционная и общепринятая метафора: даже самые прекрасные цветы растут и вырастают из почвы, гниения и чернозёма, что Вы думаете о ней?)

Процентного соотношения… Лучше так: воспринимайте эти Цветы, как зеркала – и Вам объявятся все нужные процентные соотношения, только помните: что это не моя музыка будет полна таких соотношений, а Ваш собственный внутренний мир. Психолог – это отражение души пациента. Каждая композиция – это приглашение взглянуть на себя во всём богатстве своих ипостасей. И пусть это лишь второстепенная задача Чёрных Растений – быть зеркалами для других – быть сверкающе-Чёрными, как отражающий обсидиан, растениями, – моя собственная первостепенная задача – это переправлять Души через отражающе Чёрные воды.

Будучи облачённой в Чёрную одежду.

Не только цветы, но и люди – все живые организмы – образуются из солёной липкой слизи, соли которой собираются в клочки и образуют твердеющие структуры. Пожалуй, только невротичные интеллигенты найдут эти захватывающие процессы тошнотворными, и нам постоянно нужно делать выбор: признавать ужасающую в своих проявлениях власть Природы над нами – или в отвращении ко всему естественному мнить себя надприродными царями. Это два совершенно разных пути развития со своими жертвами и преимуществами. Есть ещё третий…

Я бы сказала, что меня возбуждает мысль о том, из какой грязи образуется всё самое Прекрасное.

- Если говорить о любви, то можно проследить ту же диалектику, так, например, В.С. Соловьёв говорил, что платоническая любовь без секса напоминает католических ангелочков, которые только и делают, что парят в воздухе и ничем не заняты на самом деле (чистая абстрактная теория), а приземлённый секс – это практика в отрыве от теории, которая неизменно глупа, ограничена и поверхностна. Можно ли назвать Ваше творчество и Вашу позицию антиномичной и диалектической? И что лично для Вас секс и любовь – только лишь предмет научного и творческого интереса или нечто более глубокое и личностно-значимое?

Не бывает любви без сексуальной подоплёки.

Подлинная любовь всегда едина с сексуальностью, которую следует рассматривать в весьма широком ключе, чем просто секс. Сексуальность всегда сцеплена с полом. Прямо как некоторые генетические заболевания… Без пола нет сексуальности. Любое сопротивление таким простым утверждениям означает защитную, искусственную надстройку над внутренней расколотостью, уводящей в бездну бессознательности. На данном этапе своей эволюции Die Schwarzen Blumen представляют в моей жизни именно такую надстройку, пока что я не способна соединить некоторые вещи, и антиномия моего бытия заключается именно в этой временной неспособности.

Наверное, если бы Die Schwarzen Blumen не были бы защитным механизмом моей психической жизни, другие бы тоже могли увидеть больше Жизни в этом проекте. Защитные механизмы – все схожи в своих проявлениях, они как диагнозы. Возможно, по этой причине возникает схожесть с проектом Анны-Варни, насквозь диагнозическим по причине своей оголённой искренности. Но есть ведь и неправильные формы искренности.

Любовь в её единении с телесностью для меня – это лекарство от расколотости. Поскольку любовь невозможна в бессознательной диагнозичности, я вынуждена избавиться от последнего как можно скорее.

- Кстати, о психологии. В общем и целом (если не поминать бихевиористов и других радикалов), психология – это наука о душе и внутреннем мире человека. Можно ли сказать, что Ваше творчество всецело инспирировано Вашим внутренним миром и развитием Вашей души? И что есть для Вас душа?

Психология сегодня – это ещё и перевод мозговых, гормональных и многих других организменных событий на язык человеческих переживаний. Душа – это совокупность всего того, чем человек дышит, что он переживает.

Die Schwarzen Blumen – это скопления волнообразных нейронов, вмещающих очаг моих актуальных переживаний, и главным ядром этих скоплений является Душа.

Между тем, предпочитаю не говорить о душе: невольно всплывает понятие тела, и вот мы снова их делим. Не люблю такие разделения и предпочитаю говорить проще: моё, меня, Я.

- Die Schwarzen Blumen – это Вы? Вы можете сказать о нём “моё”, “меня”, “я”? Насколько проект равнозначен Вам? Это отражение Ваших мыслей и чувств или всё-таки присутствует некая дистанция и различие между Вами как человеком и Вашими творениями? Можно ли говорить о “лирическом герое” или героях применительно к вашим пьесам?

Die Schwarzen Blumen – это одна из частей меня, и отражает она меня столько же, сколько и другие части, например, психология любви – как я предпочитаю называть одну из сфер своей актуальной деятельности.

Между тем, многие знающие меня люди никогда бы не смогли соединить очевидный образ меня и образ Садовницы Die Schwarzen Blumen: они просто не поверили бы. Я сама иногда удивляюсь, как это сочетаю.

Вот это парадоксальное сочетание частей – гораздо больше равнозначно мне, нежели какая-то одна из частей.

Любовь, Смерть, Красота и Боль – я думаю, именно эти Четыре Героя и составляют все мои сказки: Четыре Великих Цветка, что составляют наш Прекрасный мир.

- Я знаю, что Вы не очень любите и жалуете свой первый альбом. Почему, если не секрет и что было в нём такого, что сейчас Вас отталкивает и неприятно?

«Nekraldehyd» – это некрофилическое прошлое Die Schwarzen Blumen, оно асексуально и даже антисексуально, полностью бессознательно – это вредная почва, неживая пустыня из костей. Но я счастлива, что мне удалось его воплотить. Я возненавидела его на следующий день, как это сделала, потому что ровно тогда же стала от него свободна, и мои Чёрные Сады расцвели, отразившись в «Croflorgia».

Когда я писала давным-давно этот альбом, я искренне полагала, что он будет исцелять души людей.

Если бы не «Nekraldehyd», этот мрачный эликсир из совершенно уродливых во всех отношениях костяных цветов, я бы никогда не стала той, кто я есть. Возможно, когда-нибудь я воздам ему дань уважения… Сделаю немного красивее.

- Как думаете, насколько вероятно, что спустя время, и второй диск будет вызывать у Вас подобные негативные чувства и впечатления?

Честно говоря, я жду, когда это произойдёт. Отторжение – это этап целительного процесса. Алхимик бы назвал его Солюцией. Следующий за ним этап – это, как раз, уважение, или Сепарация. Тогда я могла бы войти с ними в Священный Брак – Конъюгировать.

Каждое чувство является отражением нашего развития, и уже сейчас я жестока к некоторым композициям «Croflorgia». Иногда я слушаю этот альбом и думаю, что он уже совершенно не похож на меня. Он свободен – как и я от него.

Цветок погребён, его плоть сгнила до частиц нового семени.

- Те демоны и злые сущности, которых можно встретить в Ваших треках, это исключительно порождения бессознательного, Ид или они более реальны?

Я бы даже сказала, чем более эти чудовища происходят из Бессознательного, тем они реальнее.  Нет ничего материальнее Бессознательного. Но в то же время я бы хотела подчеркнуть: в силу вездесущности и всюдуматериальности Бессознательного его архетипический код универсален; а потому все Демоны, которых можно встретить при взаимодействии с Чёрными Цветами – Чёрными, как Бессознательное, – находятся именно внутри слушателя. Такова особенность бессознательного искусства – оно затрагивает Бессознательное каждого человека и отражает его самого, поэтому у такого искусства не бывает объективного, всеобщего значения, за исключением Силы и Усыпляющего воздействия, которое в себе имеет. Искусство Луны, отражающейся в водах Стикс.

Демоны – это дети Бессознательного.

- Можно ли говорить об особой Вселенной Die Schwarzen Blumen, и если да, то что это за Вселенная, кто в ней обитает и чем руководствуются коренящиеся там соцветия и корни?

Вселенная Die Schwarzen Blumen – это Бессознательное во всей своей бесконечноглубинности: психические защиты от мира, диагнозичность, демоничность, сны, неизвестность, архетипы, потенция, интуиция, Сила, Бытие – и бесконечно далее.

Растения цвета Бессознательного вынуждают узревшего соприкоснуться с собственным Бессознательным.

- Часто можно увидеть у самых разных авторов, что человек-микрокосм заключает в себе всю Вселенную в мировом масштабе - макрокосм, что в каждом из нас пусть в имплицитном, неразвёрнутом и неактуализированном виде, но присутствует уже всё то, что есть во Вселенной звёзд и планет. Означает ли это для Вас, что, погружаясь в свою душу, Вы выходите на реальные демонические или некие светлые сущности: Лилит, Софию, древних богинь, подобных Астарте, Гекате, Диане, Деметре или на кого-то ещё? Что Вы думаете о них, и доводилось ли сталкиваться с ними или какими-то другими сущностями в ходе Ваших интеллекуально-духовных практик и поисков?

Любое погружение вовнутрь означает встречу с бессмертными всевечными образами – архетипами, притом, как в человеческой форме, так и в трансцендентной. Тьма-Мать – так зовут одну богинь, с которой я встречаюсь: в человеческом виде – Мать, в нечеловеческом – Тьма. Иштар, или Астарта, или Тёмная Мать, а ещё точнее – Чёрная Мать – ведь это одно и то же существо, всекультурно и всеисторически известное, а её настроения – это фигуры Лилит, Софии, Гекаты и многих других, для которых я – дочь, ученица, сестра, соперница. В зависимости от настроения…

Но всюду, где есть Женщина, присутствует и Мужчина. Мужские образы осаждают меня даже чаще, и вот уже Афродита вдохновляет меня стать подобной ей, чтобы соответствовать мужскому вниманию.

Некоторые женщины (и мужчины) завидуют красавицам, хотя их зависть следовало бы расценить, как глас Афродиты, который они со всей силы подавляют в себе. Афродите приходится звучать, как старуха, а женщине приходится так выглядеть. Старуха – мощный архетип женской тлетворности, к сожалению, часто стал вибрировать в совсем юных девах.

Демоны и Тени – другие создания, с которыми я часто вижусь. Демоны пожирают Теней, а Тень – это человек, раз отдавшийся соблазнительному Демону. Тени в бегстве ищут успокоения у меня, и я не знаю, чем так примечательна для них…

Меня часто окружают Тени своих страстей, и вот для них мне снова пора готовить свою сумрачную лодку.

Fata Morgana: При прослушивании Вашей музыки у меня возникло ощущение, что это совершенно нечеловеческая музыка. А как Вы считаете? Какова связь между миром цветов и человеческим миром в Вашем творчестве и в целом?

Неоднократно слышала такое описание – о нечеловеческом звучании «Die Schwarzen Blumen». Я думаю, дело не столько в музыке, сколько в Вашем правильном подходе к ней. Я не могу притронуться к Сердцу, если оно закрыто.

Но если оно готово к принятию Семян тех Растений, что я с любовью взращивала, то может возникнуть ряд удивительных психологических эффектов просто потому, что активируя своё Сердце – мы активируем в себе Человечность, а прежде чем постичь нечеловеческий опыт, нужно побыть человеком.

Die Schwarzen Blumen - это цветочная музыка в моём слышании, и вполне можно сказать, что она нечеловеческая. Умом и Сердцем позвольте ей таковой быть, и тогда мир цветов соприкоснётся с миром человеческим, где точкой касания станете Вы – психоэволюционирующая единица.

- А каким образом лучше всего подобрать ключ к Вашему миру и миру Ваших текстов и мелодий? Что должен сделать тот, кто желает впустить в себя эти веяния и прочувствовать их?

Рецепт прост: следует выбрать понравившееся время, занять удобную телесную позицию, выбрать весь альбом, поставить его и слушать. Просто слушать и ничего не делать.

Последнее – самое важное и сложное: ничего не делать параллельно музыке. Прекратите поддерживать в себе параллелизм Души и Тела – остановитесь и просто слушайте. Станьте целым, слушая.

И созерцайте.

Об остальном я расскажу тем, кому это важно.

- Почему Вы выбрали для выражения своих мыслей и чувств именно немецкий (и совсем чуть-чуть русский)? Почему не английский, не латынь, не норвежский?

О некоторых вещах мне проще сказать на языке, в котором не росла моя душа. Это мой очевидный симптом параллелизма души и тела.

В то же время этот язык должен быть мне близок. С раннего детства меня притягивает немецкий язык, я чувствую его. Он похож на русский… Английский язык вызывает во мне отторжение по неизвестным причинам. Другие языки никак ко мне не относятся.

В какой-то момент меня посетил Цветочный язык, из которого состоят заглавия моих альбомов. К сожалению, никак не прокомментирую этот факт.

Нет языка более прекрасного, чем русский, и его чудеса неисчерпаемы: в нём запечатлена вся психология, всё душеведение Там… И сексология – волнует ли Вас тот или иной человек в достаточной мере, чтобы плоть накрыла волна сотрясающей страстью? Сотрясать – именно так звучит тело во время страсти (правильной страсти), а «страсть» так похожа на «сотрясать». Не говорите «эмоции», говорите «волнения» - наш потрясающий язык знает больше, чем вся терминологическая психология, стоит лишь внутрисердечно остаться с ним один на один.

Я не была готова к такой Мощи языка в периоды создания своих предыдущих работ.

- Если рассматривать и расценивать Вашу музыку как саундтрек, то фоном для чего она могла бы стать по Вашему мнению?

Die Schwarzen Blumen – это гимн Бессознательному. Саундтрек к спуску Туда, к пребыванию Там, к созерцанию Того, к самосозерцанию, к метанойе и к выходу Оттуда – самое главное, к выходу Оттуда.

Драматический нуар-фильм-сказка фантастических ужасов 21+ с обильной примесью чёрного юмора получается. Хотела бы встретить режиссёра такого фильма.

- Помнится, летом 1998 года я, получив очередной номер журнала о тяжёлой музыке Rock City, с удивлением заметил там на всю страницу рекламу новейшего на тот момент альбома Tori Amos и слоган: “Это музыка не для секса, это музыка для мастурбации”. Можно ли сказать, что Die Schwarzen Blumen - это музыка для самопознания, медитации, ухода в себя и полётов в астрал и в том числе для мастурбации в ходе таких полётов? Что из этих эпитетов и определений ближе Вам, что, быть может, совсем не подходит?

Почему-то красивые люди предпочитают музыку Die Schwarzen Blumen. Среди них много поэтов. Не знаю, почему. Калокагатические ценители Чёрных Цветов. Между тем, одной из высших задач Die Schwarzen Blumen является Вдохновлять, поэтому этот проект в целом – о вдохновении, которое является неотъемлемой частью бессознательного.

У вдохновения множество форм и исходов, и если для кого-то это секс или мастурбация – да будет так.

- И снова о сексологии: что Вы думаете о реальности и возможности дистанционно сексуальных отношений/соитий: через сон, в состоянии на грани сна и в том числе с существами из тонкого мира (с инкубами, суккубами, etc.) Помнится, была популярна в среде интересующихся некая книжица с провокационным названием “История сношения человека с дьяволом”, а средневековые инквизиторы были уверены, что ведьмы имеют такие сношения...

Уже упомянутая мастурбация – это и есть акт дистанционного сношения, просто дьявол, который участвует в таком сношении, – в Вашей голове и с плотью, какую Вы пожелаете. Некоторые реальные сексуальные взаимодействия представляют собой такое же дистанционное соитие: кто-то во тьме трогает Вас и содрогает, но мысли и чувства целиком посвящены другому человеку.

Я бы сказала, что дистанционные формы секса – это весьма распространённое явление, как и дистанционные формы жизни, впрочем.

Поверхностное чтение книг о дьявольских проделках в нашей жизни провоцирует бредовое наполнение реальности тем, чего в ней нет и не будет. Углубиться вовнутрь, смастерить око внутреннего видения – гораздо сложнее. Следует увидеть дьявола внутри, а затем изгнать его, чтобы он не контролировал видимое снаружи, сбивая с пути подобно демонической фонарной фее.

Любое фантазийное соитие нуждается в психологическом анализе. Секс – мощный образ бессознательного, посредством которого оно произносит самое важное о человеке.

Никому не рассказывайте свои сны и то, какова Ваша сексуальная жизнь. Разве что только мне, потому что я – могила в виде лодки над бездонной рекой.

- Что Вы думаете как сексолог и психолог о сексе в качестве идеальной и наиболее непосредственной форме личностного общения – обмена информацией не только и не столько посредством столь ограниченных шелухой земных дефиниций слов, а напрямую – через образы, идеи, смыслы, ощущения (естественно, я не про грубо-физические ощущения сейчас, а про те мимолётные эфирные признаки пульсации человеческой души, за которую столь многое готов сулить князь мира сего). Вы верите, что такое общение и соприкосновение, обмен глубинными настроениями действительно может иметь место в сексе при надлежашей глубине, мистической одарённости и настроенности партнёров? И можно ли практиковать такой секс именно для когнитивных, эпистемологических целей, а не только для андрогинного соединения и взаимослияния с единственным и неповторимым партнёром?

Я думаю, что секс – это ритуал, а любой ритуал имеет Три стадии: подготовку, процесс, уборку. Первая и третья стадия должны быть сознательными. Процесс секса должен быть бессознательным, как и любой другой млекопитающе-физиологический акт, но вот она – драма человеческой жизни: мы, тотально спяще-бессознательные, вмиг становимся сознательными, как только начинается секс! Мы не умеем впадать в бессознательное, когда это действительно нужно.

Так и получается, что подготовка к сексу у нас бессознательная, и мы не ведаем, по какой причине оказываемся с тем или иным человеком в постели, о чём принимаемся рассуждать в процессе секса, после которого не просто не исправляем наши ошибки, но и продолжаем таким неправильным образом действовать впредь.

Просто потому, что сил после такого ритуала – нет, ведь перед нами ритуал-наоборот.

Сегодня распространено поверхностное отношение к сексу, да и не только к нему. Смертельная тенденция. О глубинах, которые Вы упоминаете, следует рассуждать лишь после исправления повседневных ритуалов.

Я глубоко убеждена, что здоровый секс начинается задолго до уединения на брачном ложе, и сначала его нужно сделать хотя бы здоровым, а потом уже углублять.

- А Вы себя саму ощущаете современной ведьмой – быть может, не в прямом смысле, а в том, в котором те самые шпренгеры и инститориусы обвиняли своих жертв и на основании чего отправляли их на костёр? Или у Вас иное самоощущение?

Я – андрогин в Чёрном, что ведёт могильную лодку через воды бессознательного. Да, меня бы сожгли на костре те, кто прежде бы с удовольствием изнасиловал.

- Трудно не заметить мистическое измерение в музыке Die Schwarzen Blumen. А что Вы думаете о женской мистике и о таких людях, как Анна Шмидт, Молли Зингер и иже с ними? Как думаете, в чём была причина личной трагедии этих женщин и почему их мистика в итоге стала источником их личностного краха (не только в личной жизни, а вообще – метафизически, концептуально и объективно-исторически)?

Подлинная мистика всегда практична и встречается лишь на пути практичных людей. Интересно, что таких людей всегда сопровождает одновременное всеобщее любопытство и изгнание, притом неважно, какого они пола.

Но я всегда призываю держаться подальше от мистики – это водоворот, в который тянет сильнее всего тех, в ком нет ни сил, ни воли, сколько бы они не были уверены в обратном.

Мистика возникнет сама, если нужно, в этом и заключается её практичность. Если призывать мистику – можно потерять всё, в том числе разум, что и влечёт за собой личностный крах. Сначала силы, потом воля, потом разум, личность, наконец, тело.

Ничто так не разрушает любовную жизнь, как игры с мистическим.

- В каком возрасте и при каких обстоятельствах Вы ощутили себя творческим человеком и свою потребность в творчестве, а также откуда проистекает Ваш интерес к психологии и сексологии?

Никогда не называла себя творческим человеком. Я просто делала, что хочу, а хочу я почаще уединяться. В насладительном уединении можно превратить свою жизнь, быт, хозяйство – в сказочную песнь или игру, если нравится.

Многим людям не хватает этой потрясающей способности – уметь уединяться и отличать это состояние от одиночества. Первое чудесно, второе невыносимо.

Именно благодаря этой способности я могу с уверенностью сказать, что пришла в психологию и сексологию просто так: с таким же успехом я могла бы стать физиком или математиком, или химиком, или сельхозработником. Или много кем ещё. Актрисой, например.

Все науки – об одном и том же. Но даже и не в этом причина, а в том, что везде я найду себе занятие: в математике я бы занялась иррациональными числами… Они же восхитительные совершенно! В физике я бы ушла в её астрономические глубины. Или занялась бы биофизикой. Обожаю органическую химию, в частности, химию наших физиологических актов – о, я преклоняюсь перед жидкостями нашего изумительного тела! Или изучала бы ботанику. Или зоологию беспозвоночных. Или теорию нейроэкономики. Ушла бы в театр играть деревья или драматических героинь. Или ещё что-нибудь…

Да, наверное, такое любопытство к жизни называется творчеством.

И оно проистекает из способности уединяться.

- Я знаю, что у Вас на подходе уже новый релиз. Что это будет за издание и есть ли уже какие-то замыслы по поводу графического оформления физических носителей? Это снова будет что-то шикарно-эксклюзивное?

Действительно, на пути мини-альбом «Спирозовый Корень». Сначала он хотел быть синглом, но потом оброс бластомерами композиций и стал миньоном. Не ожидала такого, конечно...

Этот мини-альбом, черпая вдохновение из «Дома Вдовы», нежно продлит «Croflorgia» и посвящается одному Сну.

Всё остальное Вы почувствуете…

- Ваши финальные слова тем, кто нас читает и тем, благодаря кому Die Schwarzen Blumen стали победителями?

Я бы призвала каждого человека пробудиться, а верным знаком его пробуждения указала бы чувство Боли. Боль – это пульсация Жизни, посреди которой мы вдруг проснулись. Перевести эту пульсацию в волнение – и вот Вы уже Живы.

Жизнь – это биение творчества, любви и чудес.

Нужно лишь постараться, зная, что в стараниях, сколь бы простыми они не были, - мы целостны, живы и по-настоящему красивы.

Будьте красивыми!

- Спасибо за интервью!

Благодарю Вас за создание благоприятных условий для беседы о Чёрных Растениях!

Алексей “Astarte Eel” Иринеев при участии Fata Morgana