Рецензия на альбом группы Болезнь "Падающее небо"

В очередной раз удивляюсь и замечаю, как мутновато-вязкое русское слово “болезнь” объединяет в себе английские “sick”, “ill” и “decease” – настолько многогранное, хлёсткое и ёмкое сочетание букв в самом деле ещё поискать, а вот группа, которая застолбила за собой столь универсальное и удачное имя, существует всего ничего – впервые они заявили о себе в предпоследний день прошлого года, когда на просторах всемирной паутины появился их дебютный сингл “Водная”, а все нормальные люди вовсю готовились встречать Новый год и объедаться оливье с мандаринами.

Дуэт не стал долго тянуть с альбомом и всё сделал быстро: полноформатный скетчбук, в который аккуратно оказалась вписана специфическая философия лестничной клетки, исповедуемая музыкантами Болезни, вышел чуть менее полгода спустя, 3 мая, и сразу же привлёк к себе внимание декаденствующей профильной аудитории. То, что сами музыканты называют арт-роком и слоукором, на самом деле звучит как подёрнутый пеленой депрессивного дарк-рока трип-хоп, куда какими-то неведомыми ветрами занесло dsbm-отчаяние, атмосферную металлическую тоску и меланхоличный нуар раннего пост-панка.

“Кто в России не любит пофилософствовать?” – вопрошал сам себя ещё Чаадаев, попивая чаёк и пописывая свои философические письма, а ведь с того самого далёкого времени ровным счётом ничего не изменилось. Прошедшие ровной чередой по безбрежному отечественному полю экспериментов Бердяев, Розанов, Шестов и Бахтин только укрепили и подтвердили данное утверждение Петра Яковлевича, ну а музыканты Болезни просто не стали идти против течения и тоже органично влились в общую струю философствующих искателей-нигилистов, облагородив свои музыкальные эксперименты достаточно внятной и привлекательной концептуальной схемой.

Как и любой настоящий философ, участники Болезни очень любят долгие, многозначительно-психоделические вступления, а иногда настолько увлекаются, что и вовсе забывают про вокал, как произошло в открывающей альбом композиции под названием “Жёлтая”. Достаточно бодрые и почти жизнерадостные мотивы этой вещи, надо понимать, были инспирированы последними тёплыми лучами уходящего дня, отблеск которых и был запечатлён на обложке компакта, а вот дальше ночной прохлады (“Прохладная”) становится больше, темп повышается и на сцене, наконец, появляется упадочный и достаточно традиционный для пост-рока и The Cure вокал.

Авторы говорят, что диск является неудачной попыткой трезвого взгляда на объективную реальность, а в музыкальном плане дружен с неизбежным хаосом и прочими базаровскими вывертами; на деле же всё примерно так и обстоит, и их странные изломанные ритмы почти так же многозначительны, как и смазанные, небрежно-усталые инструментальные каскады в традициях Bauhaus и Joy Division, а меланхолично-сонная медитация “Звезде” тянет смыслы и эмоции из ночных небесных провалов так напряжённо и настойчиво, что напоминает авангардный манифест, в котором помимо всего прочего прорисовывается надрывный крик-скрим.

Ну а я давно уже заметил, что зачастую одни и те же люди сейчас слушают и флегматичный пост-панк/пост-рок, и группы вроде Shining и Forgotten Tomb, а идея совмещения одного и другого давно уже витала в воздухе и буквально просилась быть кем-нибудь задействованной и реализованной. Ребята из проекта Болезнь пошли ещё дальше и, видимо посчитав, что ограничивать себя в чём-то совсем уж ни к чему, отправили в общий котёл своего дуэтного коллективного творчества изрядную долю махровой и почти мистической психоделики, которой становится особенно много по мере развития диска и его продвижения к своему финалу.

Чем-то очень созвучным раннему Роберту Смиту веет от “Старше”, где бас по громкости выведен на тот же самый уровень, что и гитара с барабанами, а ближе к коде, как довольно часто водится у Болезни, не обходится без надрывных, напоминающих о депрессивном блэк-металле воплях. Отчаянными рок-н-ролльными пульсациями переполнена “Крем-Брюле”, почти балладна, лирична и очень неожиданна в плане вокала “Джейн”; “Дикий” сворачивает куда-то в самодеятельный блюз, а в плане текста прямиком отсылает к замысловато-забавным находкам (the) Dead Elvis, в то время как “Весенняя” это уже чистый и повсеместный кайф и релакс.

В этом треке трипхоповые ландшафты классических Portishead приближаются на расстояние вытянутой руки, а психоделика гитарных импровизации восхитительно дополняется винтажной электроникой. Только пять минут спустя (!) появляется вокал, и фантасмагория его декламаций и напевов неожиданно оказывается лиричной и романтичной, что с учётом предыдущих композиций и их направленности воспринимается почти как нонсенс. Пожалуй, лучшее завершение для такого больного и изломанного релиза было бы трудно себе вообразить, и “Весенняя” на самом деле завершает диск на очень многозначительной и даже мистической ноте.

Вряд ли снобы из Yes, Rush и King Crimson приняли бы в свои артроковые ряды группу с таким болезненным звучанием и такими упадочными текстами, да и Роберт Смит с Сёстрами Милосердия, скорее всего, были бы не в восторге от такого родства и таких преемников, но Болезни, думается мне, на это глубоко наплевать, они просто делают то, к чему лежит их мятущаяся и не самая благозвучная душа, а по поводу соответствия результата каким-то неведомым им правилам и мифическим канонам заботятся меньше всего. Да и о чём можно говорить, если… “Ты уедешь на такси, а я куплю наркотики”, как сообщает нам “Водная”.

И альбом вышел у ребят действительно крафтовый и диковинный – вот уж не думал я никогда, что переходное звено между Молчатдома и Lauxnos существует, однако жизнь не устаёт преподносить нам сюрпризы и удивлять там и тогда, когда и где этого меньше всего ждёшь. Сдаётся мне, принять и полюбить такую музыку могут как поклонники первых, так и последователи последних, ну а любители-эстеты, которым знакомы такие названия, как Light? и Chevauchee, уж точно найдут здесь чем поживиться, и наверняка будут рады и довольны как Карлсон, забравшийся в банку с вареньем, вновь и вновь погружаться в эти угрюмые, изломанные созвучия и горькие больные поэтизации.

Здорово и прекрасно, когда в музыке есть своя концепция, а за звуками и ритмами кроется выверенная и последовательно проводимая мысль. Хотя до логическо-повествовательных вершин (the) Dead Elvis и таких их пьес, как “Сами по себе” и “Здравствуй, Вечность!” Болезнь пока ещё не доходят, их диск всё-таки нужно признать шикарным и замечательным. И даже не за то, что они гениально воплотили в музыке и текстах давно ставший общим местом в классической литературе и философии образ лишнего человека, а за то, как беззастенчиво и естественно совместили несовместимое и выразили посредством звуков и слов лихорадочную болезненную экзальтацию – доходчиво показали, каково это когда “низкие потолки душу теснят”, а тебя переполняют идеи.