ФОРПОСТ МУЗЫКАЛЬНОЙ АНАЛИТИКИ
АЛЕКСЕЯ ИРИНЕЕВА

“Жаль, что Фрейд не живёт в наше время” Интервью с Osovets.

02-04-2021 Алексей "Astarte Eel" Иринеев

Все знают, что такое neue deutsche harte или NDH, а в последнее время всё более широкое распространение получает другая схожая аббревиатура – NRH (neue Russian harte). Во главе данного движения группа Osovets и её лидер Вадим Никитин, а их одиозные и порой провокационные тексты уже успели привлечь к себе внимание и запомниться своим противопоставлением воинственной тяжести и обнажённой, почти перверсивной эротичности.  Даже человеку не сильно увлекающемуся психологией, сразу станет ясно, что тут дело нечисто, и у лидера группы наверняка целый шкаф скелетов и своих маленьких тайн. И именно данной теме мы и решили посвятить своё сегодняшнее интервью, а Вадим Никитин любезно согласился ответить на наши порой слишком дотошные и не слишком скромные вопросы.

Приветствую, Вадим! Как бодрость духа и настрой? Предлагаю сегодня устроить сеанс анатомии творчества Osovets и отправиться в путешествие по вехам вашей истории, как вам такая идея?

- Здравствуйте. Настрой отличный, идея хорошая.

С чего всё началось? Я так понимаю, это было задолго до официального образования Osovets, а истоки сегодняшней деятельности группы можно найти ещё в Вашем, Вадим, детстве и юности?

- Началось всё очень давно – около двадцати лет назад. В те годы всё начиналось с покупки хорошего музыкального центра. Это был миллениум. Лично мой путь знакомства с метал-музыкой был таким: тогда на экранах кинотеатров прогремел фильм «Матрица», он мне сильно понравился, далее в магазине музыкальных дисков мне на глаза попался сборник с саундтреками к данному фильму. На сборнике были две песни, которые особо запали мне в душу: Crematory – “I Never Die” и  Rammstein – “Das Modell”. Я мог крутить их часами. Родители, конечно, вешались.) Далее я скупил все имеющиеся в городе пластинки Rammstein, Oomph, Megaherz и Tanzwut. Благо, городок был небольшим и магазинов было немного. Где-то с 13-ти лет я стал уговаривать своих друзей создать рок-группу, на уговоры ушло около пяти лет. Так как в городе рок-движение – это был андерграунд андерграунда, то инфраструктуры для развития было ноль. Не было студий, не было клубов, не было нормальных магазинов с инструментами. Урвать где-нибудь китайский Fender – верх удачи. Барабанную установку мы собрали с миру по нитке: нашли железо в университетском подвале, малый барабан нам дали сами боги, оставив его под деревом на улице, по которой мы случайно шли. Состояние его тогда было не самым лучшим, но мы сделали апгрейд при помощи скотча и гвоздей. Установка получилась достаточно креативной, это были самые настоящие барабаны абсурда) Именно за них я и сел. Да, начинал я как драммер. Репетировали мы в гараже, который наш гитарист выпросил на время у своего знакомого. Так как оборудование было тоже собрано по сусекам, то каждый день примерно два часа от репетиции уходило на перепаивание проводов. К счастью, тогда мы не были ограничены во времени, могли репетировать сутками напролёт. Мы спали, ели в этом гараже, устраивали там пьяные тусовки, прятались от врагов, полиции и военкомата. Тогда, кстати, произошёл один забавный случай. Мы часто задолжали оплату электроэнергии кооперативу, поэтому председатель отключил гараж от электросети. Это нас не смутило, ибо в составе группы были два музыканта, которые учились на электротехническом отделении. Ребята нехитрыми манипуляциями просто врезались нелегально в электропроводку. Это взбесило председателя. Как-то раз он подкараулил нас выходящими из кооператива и пригласил к себе в офис для разговора. Там он стал предъявлять нам претензии, нервничать, повышать голос, махать руками, выражаться нецензурно в наш адрес. В итоге председатель получил несколько ударов в голову прямо в своём кабинете. На этом вопрос был закрыт.

Психологи и психиатры в один голос говорят про эмоциональные травмы и их влияние на дальнейшую жизнь индивида, а метал и субкультурные течения причисляют как раз к последствиям таких травм. А у Вас было нечто подобное? Я имею ввиду травмирующие события раннего детства.

- Абсолютно согласен. Интерес ребенка к субкультурам в будущем – это самое безобидное последствие таких травм. Если психические травмы привели подростка к тому, что он надел черную куртку, покрасил волосы в красный цвет, вставил в глаза линзы и навесил на себя цепи – это ерунда, а вот если он взял оружие и пошёл уничтожать себе подобных – это уже не ерунда. Хотя, кстати, я слышал, что среди фанатов тяжелой музыки преступников меньше всего. Лично в моём детстве травм было море. Я вообще родился и вырос в регионе с очень высоким процентом детской и подростковой преступности и смертности. Отец мой был бандитом. Насилия вокруг было очень много. Батя словил своё перо в середине 90-х, поэтому единственным человеком, кто мог бы меня защитить, для меня с самого детства был я сам. С первого класса школы приходилось много драться, испытывать давление, применять насилие и терпеть его в отношении себя. Дух я перевёл ближе к двадцати годам. То ли я изменился, то ли время – не знаю. Именно тогда мы с друзьями собрали свою первую группу.

К числу субкультурных движений относили себя в юности? Может быть, даже сейчас?

- Нет, я не относил себя ни к какой субкультуре, да и на востоке тогда они были крайне слабы, находились в зародыше. Если 2007 год в Москве – это пик движения эмо и готов, то на Амуре в это время о них только начинали узнавать. Мы причисляли себя к обычным рокерам или металлистам. Что сейчас – сейчас я музыкант, вокалист метал-группы, если честно, нет даже времени, чтобы разобраться в какой-либо субкультуре, мы всё время пишем музыку, репетируем, думаем о будущем, пытаемся что-то создать.

В репертуаре Osovets есть трек, посвящённый эмо и готам, почему Вам в большей степени близки именно они, а не металлисты или, скажем, гранжеры?

- Мне никто не близок в большей или меньшей степени. Всё было достаточно просто: сначала была написана песня, а затем только я увидел в ней общие черты с душой эмо или гота. Эдакая глубоко задавленная аутентичная агрессия, обширная фрустрация, безвыходность – всё то, что так свойственно многим молодым людям и девушкам современности.

Как считаете, субкультура и принадлежность к ней обогащает человека или наоборот, обкрадывает и ограничивает?

- И так, и так. Любая новая сфера – это пласт определённой информации, которая будет чем-то новым для человека. Но любая информация может кончиться, и вот тогда возникает тупик. Сидеть в нём, или выбираться – личный выбор каждого. Я считаю, что принадлежность к какой-либо субкультуре не является помехой для других интересов.

Как Вам кажется, являются ли субкультуры делом преходящим, юношеским и подростковым и насколько легко оставаться в рамках субкультуры, перевалив, например, за тридцатилетний рубеж?

При желании можно быть в рамках субкультуры хоть всю жизнь. Это же всё зависит от выбора человека. А легко или просто – зависит от отношения человека к этому. Всё на самом деле в мире зависит от отношения, выбора и желания.

Как считаете, возраст и течение времени влияют на Ваше мировоззрение? Есть ли какие-то изменения в Вашем мировоззрении, которые можно объяснить исключительно биологическим возрастом и возрастными изменениями?

- Нет, ничего такого нет.

А вообще замечали за собой склонность к рефлексии, анализу своего жизненного пути и стремление выделить в своей жизни какие-то закономерности или, может быть, даже разделить свою жизнь на периоды?

- К рефлексии я абсолютно не склонен. Дело это неблагодарное. Некоторую ностальгию и воспоминания иногда могу использовать лишь для поиска поэтического вдохновения. Сам я свою жизнь ни на какие периоды не делю, жизнь сама себя поделила. В моей жизни их было три: первый – жизнь на Дальнем Востоке, второй – служба в армии, третий – жизнь в Москве. Эти три этапа резко отличаются друг от друга.

Какой из периодов Вашей жизни был самым счастливым и какой самым несчастным? И что вдохновляет на творчество, креатив и развитие больше: боль или ощущение безмятежного покоя и полноты жизни? Можете согласиться с известным утверждением, что настоящий художник должен быть голодным?

- Я уверен, что самый мой счастливый этап еще впереди, а самый несчастный уже далеко позади. Ну а если призадуматься, то время в армии можно назвать самым несчастным. Там была жесть: режим, дисциплина, постоянный страх и напряжение, отсутствие какого-либо творчества. Что по поводу голода художника – ну… переедать точно не стоит, а если Вы про творческий голод, то да, любой творец должен испытывать жажду постоянного творения.

Какие воспоминания раннего детства и подросткового периода оказались для Вас самыми  важными и центральными в плане формирования личности и мировоззрения?

- Тягу к тяжёлой музыке я начал испытывать довольно рано, и мечты выйти на сцену со своей группой появились у меня тоже достаточно рано. Что я отчётливо помню, так это насмешки над этим со стороны сверстников и некоторых взрослых людей. Город промышленный, кроме четырёх заводов там больше ничего нет, поэтому любые цели, кроме того, чтобы посвятить свою жизнь производству, не понимались и высмеивались окружающими. Для того социума подобные вещи, как вирус, что-то инородное.

Был ли у Вас в детстве и юности кумир, на которого хотелось быть похожим, которому хотелось подражать и которого рассматривали как идеал?

- Не было.

Как считаете, в какой степени наши ориентиры, симпатии и идеалы-кумиры определяют то, кем мы в итоге становимся и являемся?

- Слышал одно утверждение психологов, что нас формирует то, что мы любим. Понимаете, вот как еда, попадая в наш организм, расщепляется и встраивается в тело, так и информация, в данном случае - наши ориентиры и симпатии, попадая в наш ум и в нашу душу, встраиваются в личность. Кумира как такового у меня не было, мне нравились группы из Германии, но до того, чтобы создать себе кумира, дело не дошло.

Насколько сильно у Вас изменился список любимых музыкальных групп и исполнителей с подросткового возраста и ранней юности? Многое ли осталось неизменным?

- Знаете, когда начинаешь заниматься чем-то профессионально, взгляд на эту вещь меняется кардинально. К примеру, вы приходите в театр, смотрите спектакль и думаете: «Как же это здорово, как прекрасно играют актёры!». Возникает импульс, который толкает вас тоже заняться этим делом, но, погрузившись глубоко в эту сферу, понимаешь, что внутренняя кухня устроена совсем не так, как это выглядит со стороны. Всё не так радужно, как казалось. И теперь те же самые спектакли смотрятся совсем иначе. Что касается меня и моих любимых групп, то они не то, чтобы поменялись, они просто исчезли. Я уже не смотрю на другие группы с позиции «поклонник – артист», я смотрю на другие группы с позиции анализа, или вообще не смотрю на них.

А в какой момент к Вам пришла мысль создать музыкальную группу? Как это было, какими соображениями и какой мотивацией тогда руководствовались?

- В возрасте четырнадцати лет, когда я дико зафанател по металлу. Тогда и возникла мысль, которая крепко держалась много лет. Фанатизм прошёл, а мысль осталась. А мысли, как известно, формируют реальность.

С самого начала стало ясно, что это будет индастриал и NDH?

- Если честно, то ещё до знакомства с рок-музыкой я хотел стать рэпером, но позже передумал.

Откуда проистекает вся эта садо-мазо-эстетика и вообще эротизм Osovets?

- Никогда не задумывался над этим. Наверное, это проистекает из меня. Наши песни начинаются со стиха. Стихи пишу я. Именно я создаю образность и концепцию песни. Уже, исходя из образности, парни создают музыку. Музыка в нашей группе – это своего рода звуковое сопровождение семантического посыла людям. Каждая наша песня – это рассказ.

В детстве и в ранней юности доводилось замечать за собой повышенное либидо и неординарный интерес к сексуальной сфере?

- Да откуда же мне знать!?) С моей точки зрения у меня было всё нормально.

Переплетение воинственной и сексуальной тематики в творчестве Osovets как бы намекает на вашу склонность к противоречиям и к желанию объединить или по крайней мере тесно сплести разные и противоположные крайности, либидо и мортидо, так ли это?

- Так. Но мне всегда казалось, что либидо, как стремление к жизни, и мортидо, как стремление к смерти, итак переплетены изначально по своей природе. Это ведь, как день и ночь, свет и тьма, две стороны одной медали – без одного не будет другого. Вспомните слова Воланда «Что бы делал твой свет, если бы тьмы не было? И как бы выглядел мир, если бы в нём совсем не было бы теней?».

Если Фрейд скажет, что  Osovets – это гипертрофированное патологическое либидо на почве невротической нереализованности и завышенных ожиданий от окружающего мира, станете с ним спорить?

- С Фрейдом вообще сложно спорить. Вполне возможно, что его слова о нашей группе были бы в высшей степени точны. Жаль, что Фрейд не живёт в наше время. Ну, а если по простому, то мы всегда всё делаем искренне, просто пишем то, что хочется и как хочется, доверяемся на 100 процентов интуиции, наитию, импульсу. Мы никогда не думаем предварительно, что, как и зачем нам делать. В процессе работы над материалом у нас много спонтанности и импровизации. Думаю, в этом наш плюс.

А вообще доводилось когда-либо обращаться к психологам и психотерапевтам? Верите, что это может как-то реально помочь?

- Мне не приходилось обращаться за психологической помощью, но я уверен, что кому-нибудь это помогает. Все люди разные, и путь к самому себе у каждого свой.

Считаете ли Вы  себя гармоничным и счастливым человеком? Что Вам в первую очередь нужно и необходимо для счастья?

- Гармонии во мне уж точно нет, чего-чего, а этого нет и не было никогда. Внутренний дисбаланс, отсутствие равновесия – это мой движок. Именно эти вещи и заставляют меня постоянно куда-то идти и что-нибудь делать. Соответственно, о счастье тут и думать не приходится. Раньше я думал, что для счастья мне нужно свершение мечтаний и надежд. Но когда я достигаю того, к чему долго и упорно шёл, радость не длится долго. Через несколько мгновений всё возвращается на круги своя и какой-то внутренний голос говорит: «Сделал. Молодец. Хлопни рюмочку и иди дальше. Ничего ещё не кончено.».

Процесс творчества в рамках Osovets – это катарсис, чистое счастье или скорее болезненные ковыряния в глубинах своей памяти и опыта?

- Когда как. Бывает, что вдохновение приходит из какого-то чистого источника, а бывает, что нужно порыться в себе самом и в своей жизни. Благо, что всё в этом мире – иллюзия, всё – туман, пыль и песок. Ничто не истинно. Иногда уже и не знаешь, воспоминание – это действительно событие, которое было, или один из тысячи снов.

Психологи считают, что завышенные амбиции от незаурядного либидо. Ощущаете такую взаимосвязь?

- Возможно. Лично я никакой связи между своими амбициями и своим либидо не прослеживаю.

А как у Вас в плане конфликта наличествующих желаний и потребностей и общественных норм, правил, установок? Есть нечто подобное?

- Конечно же, есть, как и у всех людей. Социум – вообще система, цель которой – подогнать всех под общий знаменатель, снивелировать по лекалу. Вечный конфликт системы и индивидуальности, и, чем ярче индивидуальность, тем острее конфликт с обществом. Этот конфликт возникает в детстве у всех. Просто с возрастом одни принимают правила системы, а другие не сдаются и продолжают свою битву за право быть. Когда я ехал в армию, сопровождающий пьяный офицер мне пообещал «Мы тебя там поменяем». Обещание сдержать ему не удалось.

Мне показалось, что после выхода альбома “Мощь” вы несколько сменили курс, и у Osovets стало больше лиричности, какой-то зрелости, осмотрительности. А как вам самим кажется, был ли какой-то поворот и какие-то перемены у группы после выпуска первого релиза?

- Перемены и повороты происходят с нами постоянно вот уже года три. Мир находится в движении, и мы не исключение.

Ваш новейший EP как будто соткан из крайностей и противоречий, напоминая собой лёд и пламя, где лиричность и огненная сексуальная страсть сменяют друг друга неожиданно и максимально контрастно, как так получилось и насколько осознанно и целенаправленно это было?

- Мы ничего не делаем осознанно или целенаправленно, особенно это касается создания песен. Лиричность и огненная страсть … Ну что ж, значит мы такие. Музыку создает человек.

Какой из треков с новейшего EP Вы считаете самым личным, откровенным и автобиографичным?

- “Ночь”. Эта песня была написана пятнадцать лет назад. Точных предпосылок к вдохновению я не помню, кажется, это была опять любовь. О чем же ещё может писать юноша в семнадцать лет?

А вообще в Ваших песнях стоит искать отсылки к каким-то конкретным события и историям из Вашей жизни?

- Стоит, и стоит в каждой.

Что в ближайших планах? Стоит ли ждать ещё больше откровений и ментального эксгибиционизма на будущих релизах Osovets?

- Мы предпочитаем никому не рассказывать о своих планах. Не говори «Гоп» пока ни прыгнешь. Что будет на будущих релизах, покажет время, покажет жизнь. Что-то обязательно будет.

Ваши финальные слова и пожелания тем, кто был с нами на протяжении этого интервью?

- Подписывайтесь на канал, ставьте лайк, делайте репост. А если без шуток: ребята, не теряйтесь, мы периодически будем радовать вас новыми песнями. Всё ещё впереди.

Спасибо за интервью!

-  Вам спасибо.