ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ

«Объединяться ради общего блага, а не "дробиться" и устраивать междоусобицы!» Интервью с Reagent

Бердянский индустриальный дуэт Reagent, участники которого наверняка давно известны вам по дэт-метал-коллективу HellCraft, долго работал над своим вторым полноформатником, оттачивая буквально каждую деталь, и сегодня результат их кропотливых трудов перед нами. Тяжеловесный и разнообразный альбом под названием “Casus Belli” выглядит как философский манифест против всё более набирающей обороты жизненной концепции «человек человеку волк», и это действительно очень жёсткая, воинственная и хлёсткая работа, обязательная для ознакомлению каждому, кто считает, что индастриал это только Rammstein,а оперная академичность в индастриале была возможна только у Stahlhammer. Подробное интервью с Филиппом и Романом наверняка прояснит все вопросы в связи с деятельностью Reagent и с их новейшим лонгплеем, а также расставит все точки над “ё” в том, что касается мировоззрения авторов. Читаем про справедливость, поводы для войны, музыкальные многоходовочки, шахматы и запись альбома под звуки ПВО в нашем сегодняшнем интервью с участниками Reagent.

 – Доброго вечера, Reagent! Поздравляю с выходом вашего нового альбома! Как сами оцениваете проделанную работу и финальный результат?

Филипп: Приветствую, благодарим за поздравление! Прежде всего хочу отметить, что для меня это самая лучшая и в то же время сложная работа на данный момент за все годы музыкального дела! Работа над ним длилась 3 года, а складывалось ощущение, что целую вечность! Мы прорабатывали по максимуму каждую мелочь, от музыкальной и лирической составляющей до оформления самого альбома! Когда же закончилась стадия сведения и мастеринга, мы были безумно рады тому, что мучения (в хорошем смысле этого слова) закончились. Данной работой мы более чем довольны. Что же касается публики, то пока что слышим так же лишь положительные отзывы, но поскольку альбом только 3 недели как вышел в свет, думаю окончательные выводы делать еще рано!

Роман: Относительно работы - лично для меня это было во многом поучительно. Скажем так узнал для себя много нового, непосредственно связанного с созданием аранжировок, работой с различными электронными инструментами (вернее их vst-версиями), немножко со сведением, благо мы с нашим звукорежиссёром плотно поддерживали связь на всех этапах сведения и мастеринга. Правда в итоге это сыграло со мной злую шутку. Всё дело в том, что альбом был фактически готов уже в начале лета, и я как-то взял паузу на пару месяцев, то есть вообще ни единого трека с него не включал. А потом включил и.…ну в общем финальной работой я доволен, но есть некоторые нюансы, поэтому для меня очевидно, что это не лучшая наша работа, лучшая - у нас впереди.

– В какой момент стало понятно, что альбом будет называться именно “Casus Belli” и что вдохновило вас на такое название?

Филипп: Сперва сделаю небольшую ремарку для тех, кто возможно не знает. Casus Belli – это политический термин времен римского права, означающий формальный повод объявления войны.  Многие конечно же подумают, что такое название альбом получил в связи с последними событиями и от части это правда. Однако в это название я вложил не только один смысл, связанный с геополитикой. С момента начала боевых действий я неоднократно наблюдал за изменением людей как личностей и их отношении друг к другу! Казалось бы, тяжелые и смутные времена объединяют людей, но это далеко не всегда! Они делают более злыми, коварными, алчными, корыстными, готовыми убить, предать, подставить и так далее. Исходя из этого я сделал вывод, что Casus Belli это не только политический термин, но и бытовой. Повод всегда найдется!

– И нет совсем никакой возможности убедить людей искать поводы не для войны, а для мира и дружбы, как считаете?

Роман: Убедить вероятно нет, может быть заставить, но это не будет верным решением проблемы: как только тот, кто заставляет исчезнет - всё опять вернётся к изначальному состоянию.

– А почему на создание альбома у вас ушло целых три года, что так затянуло этот процесс и можно ли было всё закончить раньше?

Роман: Для начала стоит оговориться, что активная работа пошла уже ближе к середине 2022 года. До этого были в основном общие фразы и намерения. Относительно затянутости - возможно она в некоторой степени и присутствует, но её нельзя объяснить какой-то одной причиной, здесь присутствует комплекс причин. Например, отсутствие серьёзной материально-технической базы – весь материал мы накопили на домашней студии Филиппа, а для записи гитар в пониженном строе я обновил инструмент, так как мой не подходил без переделок. Так же не будем забывать, что нас всего двое. Если допустим в полноформатной группе мы бы могли поручить придумать басовую партию и записать её басисту, ударные придумать и записать ударнику, и таким образом ускорить общий процесс то в нашем случае таких возможностей не было, всё делалось последовательно. И конечно же объективная причина - скажем так, политическое переустройство в наших местностях, тоже немного затормозило процесс. С другой стороны, второй-третий квартал 2022 года был с просадкой по работе и у нас было больше свободного времени, которое мы естественно использовали для создания этого альбома. Так что с последней причиной - 50 на 50. 

– Ваше географическое положение как-то повлияло на атмосферу и тематику “Casus Belli”?

Филипп: Если ты имеешь в виду тот факт, что в нашем регионе ведутся боевые действия и фактически вершится перезагрузка нынешнего мироустройства, то, безусловно, да! Этот альбом по атмосфере более мрачный, нежели предыдущий

– Что за здание изображено на обложке “Casus Belli”, и почему вы решили поставить перед ним древнегреческую богиню справедливости Фемиду? И вообще какую-то связь с Древней Грецией на альбоме стоит искать или тут богиня просто как символ справедливости?

Филипп: Обложка довольно хорошо отображает как само название альбома, так и то, что я описал выше! Что касается Фемиды, то здесь аллегория заключается в следующем: на одной чаше весов расположена оливковая ветвь - символ мира и примирения в христианстве. На другой же чаше, которая перевешивает ветвь, окровавленные деньги, символизирующие хаос и войну! Сама же статуя, если присмотреться мироточит кровью. Все вместе это олицетворяет падение справедливости и торжество всех что ни на есть смертных грехов и пороков. За основу горящего здания был взят знаменитый художественный музей Лувр! Пожирающий его огонь символизирует наплевательское отношение к истории человечества, что некоторые представители homo sapiens готовы пожертвовать многими ценностями и даже достижениями благ цивилизации во имя своего эгоизма, жадности и алчности!

– Ого, вы даже делаете отсылку к христианству! Не стоит ли думать, что Вы сами в какой-то степени обратились к христианству и Вам стали близки принципы учения Христа?

Филипп: Я в целом стараюсь просто вести себя порядочно. Если максимально упростить: относитесь к людям так, как хотели бы, чтобы они относились к вам. Вторую щёку мы не подставляем, нет, спасибо. Более того, хорошо бы предвидеть и первую (улыбается).

– Как вы понимаете справедливость и что для вас справедливость?

Филипп: Сложный вопрос, поскольку на протяжении всей жизни наблюдаю одну простую тенденцию. Справедливость у каждого своя. Проблема «справедливости» в том, что люди вспоминают о ней как правило лишь в определенных ситуациях и в основном это конфликты — когда каждый смотрит на «справедливость» со своей точки зрения.

Роман: Это точно не экзамен по философии?) Чтобы не уходить в эти философские дебри я использую цитату классика –  "От каждого по способностям, каждому по потребностям" - можно сказать, что это универсальная формула справедливости.

– А вообще, про что “Casus Belli” – про войну, справедливость, возмездие, воздаяние, переломные моменты истории или про что-то ещё? Как бы вы сами определили основную направленность альбома?

Филипп: Почти все эти термины и являются основной составляющей альбома, некоторые из них просто имеют место быть. Основная художественная мысль проста – «Человек человеку волк». Но уверен, каждый найдет в нём для себя что-то близкое по духу.

– И альбом совершенно беспросветен? Вы не находите выхода из этого категорического закона “homo homini lupus est”?...

Филипп: Выход есть: начните с себя. Доверяй, но проверяй. Один человек способен поднять камень. Вместе с соратниками можно свернуть горы. Нужно объединяться ради единой цели, общего блага, а не "дробиться" и устраивать междоусобицы.

– Как думаете, что было бы справедливым в нашем современном мире? Какой исход всех мировых катаклизмов вы могли бы назвать желательным и справедливым?

Роман: Вероятнее всего справедливого исхода нет и не предвидится. В "задаче трёх тел" так и не смогли найти справедливый и желательный исход из постоянных катаклизмов терзавших Трисолярис, что уж говорить о нашем мире, с куда как большим количеством неизвестных? Конкретно в наших реалиях мировые катаклизмы являются в том числе и результатом деятельности существующего политэкономического строя, который несмотря на свою прежде прогрессивную природу, всё более и более заводит человечество в тупик неразрешённых проблем. И я думаю, что в общих чертах выходов из этого тупика примерно два: мировая война, киберпанк и тотальная власть корпораций либо мировая война, техническая деградация, частичное вымирание планеты и создание коммун из выживших. По правде говоря, сложно назвать оба этих варианта приемлемыми либо желательными. Тут можно спорить только о справедливости - её наличие/отсутствие будет зависеть исключительно от того с какой стороны смотреть.

– А вообще вы по жизни скорее оптимисты, пессимисты или реалисты? И каким в итоге стал ваш альбом “Casus Belli”?

Филипп: Стараемся быть реалистами, хотя и не всегда получается. А по поводу каким стал альбом, Casus Belli - мрачное наследие того, что ждет человечество не просто в обозримом будущем - а является свидетельством уже запустившихся процессов. Здесь нашлось место широкому спектру тем и эмоций: саморазрушение, лицемерие, эгоизм, одержимость, отчаяние. Но светлым чувствам все еще есть место, не забыты надежда и страсть (улыбается).

– Насколько легко вам работалось над этим альбомом, и было ли ощущение, что всё получится самым лучшим образом?

Роман: Ну, если не учитывать периодическую работу ПВО на фоне – то достаточно легко. Ощущение на тот момент, а это была вторая половина 22-го года - время неопределённости, было примерно таким: «надо побыстрее доделать, а то мало ли чего».

– Каково вам быть в группе вдвоём и нет ли ощущения, что состав было бы желательно расширить?

Филипп: Ощущение безусловно такое есть, однако в Бердянске музыканты в огромном дефиците. А те единицы, что есть, попросту не горят желанием заниматься музыкой всерьез, либо просто у них другие музыкальные вкусы и предпочтения! До 2022 года у нас был полноценный состав, даже успели отыграть дебютный концерт, однако всем известные события внесли свои корректировки.

– Отсылку к каким-то реальным событиям и реальным людям/местам стоит искать в текстах?

Филипп: Есть весьма очевидная отсылка к одному старому советскому мультфильму, а так же ещё одна отсылка к соседнему городу. Правда сейчас она уже не такая и очевидная. Всё дело в том, что на момент создания трека он был в руинах, собственно эти картины разрушений и легли в основу текста. Хотя в целом, данная песня подходит по смыслу к любому городу, который постигла, или когда-то постигала такая ужасная участь.

– Ориентировались ли вы на какие-то группы при работе над “Casus Belli” и какого саунда вам хотелось бы достичь на этом диске??

Роман: Мы не стремились подражать и не брали ориентиров при написании материала, но безусловно музыка, которую мы любим отражается в том, что мы создаем. А относительно звучания - тут мы полностью доверились товарищу Игорю (Gary St). Он буквально с первых демок предложил нам такой стиль звука - нам он понравился, потом ещё немного докрутил и вуаля, продукт готов.

– Что думаете о вечных и кажется бесконечных аналогиях с Rammstein, которые всегда преследуют индустриальные группы в наше время? Считаете ли вы сами, что следуете в одном направлении с Rammstein и создаёте схожую музыку?

Филипп: В основном такие выводы я слышу от людей, которые не особо хорошо знакомы с индастриалом, а поскольку Rammstein это ярчайший представитель этого жанра, то все сравнения, разумеется, идут именно с ними. Но что самое интересное, касательно Reagent таких аналогий я слышал крайне мало. Безусловно, Rammstein это был главный источник вдохновения, когда я создавал Reagent, но все же, прям 100% идентичности между нашими песнями я не вижу!

– А как так вышло, что вы решили назваться Reagent? С годами название не потеряло актуальности и по-прежнему соответствует вашей музыке, как считаете?

Филипп: Это довольно примитивная история! Дело было зимой, я ехал рано утром на работу, на дорогах стоял дикий гололед и в этот момент мой коллега обратил внимание и произнес вслух что-то в духе «другую сторону шоссе посыпают уже реагентом». И тут внезапно я взбодрился куда быстрее, чем от утреннего кофе, когда услышал это слово и сам себе сказал: «Черт, да это то, что надо». На тот момент, дать название проекту была моей едва ли не самой большой головной болью и вот так внезапно тем прекрасным утром все решилось. А название с годами не только не потеряло актуальности, но наоборот обрело еще больший смысл, поскольку основная метафора в названии и заключается как в реакции на те или иные события и ситуации, так и перепады настроения, трансформация мышления, переоценка ценностей и т.д

– А чего больше у вас на альбоме: прямолинейной мощи, драйва или всё-таки изящного индастриала-прогрессива? И на какую из этих составляющих вам хотелось бы сделать упор?

Филипп: Здесь есть боевики, в которых маршевый барабан звучит словно кибердемон кувалдой долбит по рельсам, есть и лирика. Больше первого, но при этом альбом достаточно сдержанный, как и полагается жанру. Материал взвешенный и имеет общий концепт, порядок треков также не случайный. Рекомендую слушать CD целиком в предложенном нами порядке.

Роман: Согласен, тут скорее взвешенный подход – немного одного, немного другого. Лично мне в этом проекте хотелось бы больше экспериментов с электронным и смешанным звучанием.

– Когда я слушал “Casus Belli”, у меня было ощущение, что это очень выверенный и математический релиз, а само прослушивание альбома было во многом на игру в шахматы. Как вам такая аналогия и что думаете о шахматах?

Филипп: Примерно, так и есть! При первом прослушивании не ожидаешь какие музыкальные многоходовочки ждут тебя впереди. К шахматам отношусь строго положительно! В детстве очень часто играл с дедушкой, который, собственно говоря, и научил меня играть! Сейчас же по истечению времени, шахматная мудрость практически испарилась и наверное любой более менее грамотный игрок в первой же партии влепит мне детский мат (улыбается).

Роман: С шахматами у меня разговор короткий – я в них играю, то есть могу играть, но не играю, потому что не с кем, но умею играть (улыбается).

Если без шуток, то в глубоком детстве родители отдали меня в шахматный кружок. Это было так давно что я почти и не помню тех времён, в классе первом или втором, наверное. Но, по-видимому, долго я туда не проходил, так что дальше меня тренировал мой отец. Он очень неплохо играл и часто, подавляюще часто загонял мои фигуры в угол шахматной доски. Собственно, по большей части он и научил меня этой игре. Но, повторюсь, сейчас играть не с кем, всякие онлайн-шахматы я и близко не рассматриваю, здесь я неисправимый ретроград, поэтому остаётся только одно - сочинять новые треки.

– Если сравнивать нынешний лонгплей и ваш дебютный полноформатник, то в чём основное отличие между ними?

Роман: Думаю в звучании. По звучанию они кардинально разные. И это как раз то, чего мы добивались. В остальном это все так же добротный industrial Metal

– А какими тремя словами вы могли бы описать “Casus Belli”? Какой он?

Филипп: Напористый, атмосферный, индустриальный!

– С каким лейблом вы сейчас сотрудничаете, и кто выпускает ваш альбом на CD?

Филипп: На данный момент мы сами себе лейбл! Добиться с какими-то серьезными конторами, хоть каких-то коммуникаций практически нереально! Времена энтузиазма у лейблов давно прошли. Они не ищут молодых исполнителей, как это было ранее, им нужны уже более-менее раскрученные группы или проекты, с которых потом можно получать прибыль, коем Reagent на данный момент не является. Поэтому было принято решение не ждать с моря погоды и заниматься продвижением самостоятельно. CD мы так же напечатали и продвигаем своими силами!

– Мне понравилось заявление у вас в сообществе, что физические носители не утратили своей актуальности. А как считаете, в чём безусловное преимущество прослушивания музыки на физических носителях?

Филипп: Они имеют свой особый вайб и звучание. Это скажем так особый ритуал в употреблении музыкального контента. Обложки, буклеты с текстами, фото и другая полиграфия радует глаз во время прослушивания. Плюс — это другой подход к восприятию музыки. Многие помнят, как все раньше радостно слушали новый альбом любимой группы несколько недель, а то и месяцев. И даже если при первом прослушивании он казался какой-то фигней, то через пять-десять прослушиваний это уже был чуть ли не любимый альбом. А варианта не слушать по кругу не было — ведь за новой музыкой нужно ехать в магазин и отдавать свои кровные, которые еще попробуй накопи.

– Станете призывать своих слушателей обязательно приобрести CD-диск и послушать альбом именно на диске? И сами вы продолжаете коллекционировать CD и слушать музыку на них?

Филипп: Призывать сейчас кого-то к чему-то либо как минимум нелепо, либо и вовсе опасно! СD-диски, как и винил и кассеты — это исключительно для коллекционеров и ценителей заполучить свои любимые альбомы на физических носителях. Именно для таких людей мы и печатаем CD-диски.
Мы же все так же продолжаем по мере возможностей пополнять свои коллекции отличными релизами. В моем случае это особенно сейчас касается винила!

– На кассетах и на виниле “Casus Belli” стоит ждать в каком-то обозримом будущем? Вам в принципе интересны эти форматы?

Филипп: Винил это конечно удовольствие добротное, но не дешёвое. Да и тираж минимальный тоже не мал. Вряд ли у нас найдется столько желающих купить альбом на виниле. Но в будущем не исключаю такой возможности!  А вот кассеты как по мне, то это реально уже прошлый век. Хоть они так же последние годы и стали пользоваться спросом, но думаю это в большинстве случаев не для прослушки, а для небольшого украшения стеллажа с коллекцией дисков или винила и что бы просто радовали ваш взор и нагоняли ностальгию о тех временах, когда кассеты для нас были едва не единственным носителем музыки.

– Как думаете, сколько вам времени потребуется для создания третьего полноформатника Reagent и есть ли уже какие-то задумки по его поводу?

Филипп: Задумки есть и появляются практически каждый день! А вот реализовать это все, действительно вопрос времени. Вряд ли смогу ответить однозначно на этот вопрос, но надеюсь, что 10 лет ждать не придется!

– Воинственная тематика Reagent будет продолжена на следующем полноформатнике?

Филипп: Кто его знает, что меня будет вдохновлять через полгода и далее. Но все может быть поживем увидим!

– Как обстоят дела с HellCraft и ждать ли от группы новый материал?

Филипп: HellCraft находиться в состоянии студийного проекта, последний альбом «Apotheosis Of War» вышел в 2017 году. Если вдруг кому будет интересно, чем мы занимались до Reagent, рекомендую к прослушиванию. Однако материал для нового альбома готов, за исключением текстов! Думаю, в ближайшем будущем представим новый материал!

– Что в самых ближайших планах? Работаете ли сейчас над какими-то новыми треками?

Филипп: Первое и оно же главное, это распространение Casus Belli во все уголки земного шара, насколько это в наших силах. Ну и небольшой спойлер. В октябре мы представим вашему вниманию альбом ремиксов на наши треки от разных исполнителей в жанре, Dark Electro, Electro-Industrial и все в таком духе. Плюс, как и писали выше, новый полноформатник HellСraft, уж соскучились мы по Death Metal-у и адской сотоне)))

– Какого вопроса вы больше всего ждали сегодня от меня, но в итоге так и не услышали?

Филипп: Выделите 43 минуты и послушайте наш альбом, там поднимаются действительно важные вопросы.

Повторите прослушивание – найдутся ответы.

– А можете дать свой собственный ответ на вопросы альбома? Если все вокруг живут по принципу «человек человеку – волк», то….? Как следует поступать и что будет самым правильным?

Роман: Да чёрт его знает, мы очевидцы событий, а не великие пророки, и у нас нет готовых рецептов на тему "как помочь человечеству не поднимая зад с дивана". Мы просто фиксируем происходящее, не более.

– Ваши финальные слова и пожелания тем, кто нас сегодня читал?

Филипп: Слушайте хорошую музыку, поддерживайте музыкантов, посещайте локальные концерты и просто наслаждайтесь жизнью.

– Спасибо за интервью!

«Мы всегда честны со своим слушателем!» Интервью с группой Кронос

Трэш-метал – такое направление, где, в первую очередь ценится честность, драйв, кач и напор. Ну и хорошие риффы, разумеется. И всё это более чем в достатке имеется у группы из подмосковной Лобни, которая существует на данный момент вот уже восемнадцать лет, а в эти самые дни вовсю празднует своё оглушительное возрождение! Кстати, празднование это длится вот уже три года – прошлой весной ребята выпустили отличный EP, весной года нынешнего отличный макси-сингл, а вот сейчас вовсю кипит работа над очередным релизом… Но не будем забегать вперёд, давайте дадим участникам этого заслуженного трэш-металлического квартета самим рассказать всё о своих нынешних делах. У нас на связи Кронос!

 – Доброго вечера, Кронос! Как бодрость духа и как проводите это лето? Какая температура сейчас за окном в Лобне?

Вячеслав: Доброго времени суток! Лето проводим до боли банально: работа и отпуска. За бортом стандартный подмосковный июль с температурой в районе 30.

Дмитрий: Доброго дня! Все нормуль, в Лобне всегда 40 градусов!
Илья: Приветствую. Всё бодро, весело и шумно! Но, увы, отпуск заканчивается. Хотя верю, что настроение останется!

Святослав: Всем привет! Дух бодр! Лето проходит быстро, но стараюсь всё успеть! Температура за окном положительная, что не может не радовать.

– Даёте ли вы концерты, и довелось ли вам уже выступить на каких-то фестивалях?

Вячеслав: Так сложилось традиционно, что летом мы не выступаем. А сейчас это усугубилось разными расписаниями отпусков у всех музыкантов. Мы концертно активны с сентября по май.

Дмитрий: Если быть точнее, с октября по апрель.

Святослав: Выступаем не так часто, но безумно ярко!

– Где вы так долго пропадали, и с чем было связано ваше возвращение? Что стало триггером для камбэка?

Вячеслав: Наша лодка активно пыталась разбиться о скалы быта. Мы строили карьеры и занимались семьями. А триггером стало всеобщее понимание, что пора возвращаться. Сейчас или никогда. Мы с нашим вокалистом Святославом занимались совместно задачами государственной важности, и в перерывах этого процесса начали роиться мысли о реюнионе. Мы написали Дмитрию и Илье и ребята крайне быстро согласились, что время пришло. Так что в конце сентября 2021ого КРОНОС снова поднял свою уродливую голову.

Дмитрий: Угорал и радовался жизни! Потом с ребятами решили, что как-то без музыки жизнь серая и унылая и собрались заново!

Илья: Без музыки совсем никак, в наш перерыв я плотно осваивал фингерстайл на акустике, также прикупил себе клавиши, до сих пор осваиваю и их. Поэтому, когда промелькнула идея о возврате, сомнений не было! Более того, волна ностальгии очень часто накрывала, ведь много что сделано, достигнуто и покорено!

Святослав: Как сказал Слава, решили мы тряхнуть стариной.

– Сами себя ощущаете сейчас восставшим из пепла Фениксом? Много энтузиазма по поводу возвращения к активной творческой деятельности и приятных предвкушений в этой связи?

Вячеслав: Так как возвращение к деятельности произошло почти три года назад, фениксные ощущения несколько угасли.  Сейчас есть ощущение, что мы живая группа, которая не планирует распадаться.

Дмитрий: Тем не менее, после перерыва мы стали быстрее развиваться и прогрессировать с музыкой.

Илья: О, да. Мы кайфуем от происходящего.

– А как вам кажется, насколько вы на данный момент олдскульны, насколько вас по-прежнему вдохновляет именно олдскульный трэш?

Вячеслав: На самом деле вдохновляет очень много разных жанров. Мы никогда не ставили задачу придерживаться какой-либо олдскульности. На нашем творческом пути и экспериментов хватало. Мы просто играем то, что нам хочется. Это большое преимущество некоммерческой группы.

Дмитрий: Уговариваю ребят делать экзистенциальный рэп/хип-хоп, но они, почему-то, отказываются…

Илья: Как правило, именно эксперименты и вызывают больший энтузиазм. Дима, давай начинай незамысловатый биток! ЙОУ!

Святослав: Мы сами уже давно олдскульны, но наша музыка пока еще актуальна!

– А слушают вас в основном олдскульные трэшеры? Кто приходит на ваши концерты и пишет отзывы про вашу музыку? Насколько это типичные металлисты?

Вячеслав: У нас очень разная аудитория. Возрастной разброс в зале примерно от 10 до 60 лет.

Дмитрий: Как пример, песни нравятся нашему Директору по маркетингу (около 40 лет) и его дочери (2 года).

Илья: Да, и моя дочь (12 лет) говорит, что ей очень нравиться. Хотя конечно понимаю, что по-другому она сказать и не может!

Святослав: Где найти бы сейчас этих олдскульных трэшеров? Они уже все давно олдскульными семьянинами стали! Поэтому слушают нас в основном единомышленники!  Думаю, что  это правильное слово.

– Не боитесь, что слушатели отвернутся от вас и перестанут слушать за такие шутки про экзистенциальный хип-хоп? Помнится, Celtic Frost после выпуска в 1988 году альбома”Cold Lake”  очень стали из-за этого переживать, даже спешно вернулись к своему привычному тяжёлому амплуа и соответствующему имиджу героев металла…

Вячеслав: Хочется верить, что читатель поймет, где мы шутим, а где говорим серьёзно. У нас, кстати, был экспериментальный период, но мы никогда не теряли музыкального стержня нашей группы. Поэтому и слушатели эти эксперименты воспринимали с интересом.

Дмитрий: На цвет и вкус все фломастеры разные!  На мой взгляд сейчас много кто уже слушает абсолютно разнообразную музыку. Как говорили раньше - меломанит.

Илья: Я также делю музыку на качественную и некачественную. А облажаться есть масса вариантов, даже играя что-то привычное.

Святослав: Да всё будет нормально!

– А как у вас с имиджем? Есть у вас какой-то особый имидж и какой-то особый дресс-код (ну или хотя бы какие-то ограничения) в повседневной жизни?

Вячеслав: В повседневной жизни в нас сложно узнать рок-музыкантов.

Дмитрий: Сугубо деловой (будни) и сугубо разгильдяйский (выходные).

Илья: Всё мое близкое окружение в большом шоке, когда узнают, какую музыку играем и с какими людьми я состою в одной группе. Каждый из нас преуспел в карьере и имеет весомые должности. Поэтому в обычные дни нас сложно ассоциировать со стереотипными рокерами.

Святослав: Металлисты-интеллигенты они, я попроще. Футболки с принтами рок/метал групп ношу постоянно.

 – Вообще насколько вы знамениты у себя в Лобне, и не подходят ли к вам ещё на улице за автографами в своём городе?

Вячеслав: В Лобне мы, безусловно, номер один. А на данный момент, мне кажется, что мы и единственные. У нас в городе не было до этого групп с такой дискографией, историей, активностью. Но учитывая нашу стилистику мы, конечно, не народный бэнд. Поклонников металла сейчас немного. И считаю, что мы больше московская группа: в своем городе мы последний раз выступали в аж 2009 году.

За автографами подходят и в Лобне и в Москве. Но нечасто (очень нечасто). Сейчас не время автографов – люди начали больше ценить и уважать личное пространство. Откровенно говоря, я очень не люблю, когда меня узнают на улице. Мне комфортно общаться со слушателями на концерте. Мы всегда выходим в зал после выступления и с радостью готовы поговорить, ответить на вопросы, сфотографироваться и т.д.

Дмитрий: Да, мой автограф висит у племянниц на холодильнике. Так, на всякий…

Святослав: Бывает, в городе узнают, а если не узнают, приходится настойчиво напоминать, чтоб не забывали метал!

– Почему после выхода EP вы снова пропали на целый год? Чем вы занимались всё это время?

Вячеслав: Вряд ли можно сказать, что мы пропали. Мы играли концерты, репетировали, готовили новый материал. Достаточно стандартный процесс жизнедеятельности группы.

Дмитрий: У нас два состояния: либо разбираем новый материал, либо готовимся к концерту. Остальное время каждый занимается своими делами.

Илья: Не могу сказать, что пропали. Мы ковали металл в подвале.

Святослав: Репетируем регулярно, всегда к чему-нибудь готовимся.

– Как началось ваше сотрудничество с Лазарем и можно ли считать этот обновлённый Сергеем звук визитной карточкой Кронос и частью вашей современной концепции?

Вячеслав: Когда встал вопрос о фиксации нового материала, мы единогласно решили, что хотим записать его на студии CDM. И наш барабанщик Дмитрий был давно знаком с Сергеем. Наше звучание сейчас полностью нам соответствует.  Именно так звучал материал в голове при его написании.

Дмитрий: Да, знаком с Сергеем примерно с 99-го года, ещё со времён института. Постоянно вижу, что он нарасхват: туры, записи, работы и т.д. Писал ему без особой надежды, что Сергей вспомнит меня.  Но нет, помнит!  Мы нашли время в его плотном графике и приехали на запись.

Илья: Сейчас звуком мы очень довольны!

Святослав: Звук у нас на мировом уровне, Сергею огромный респект, он профессионал своего дела.

– А легко ли было наладить контакт с Лазарем и начать с ним сотрудничество? Он сразу заинтересовался перспективой поработать с Кроносом?

Вячеслав: Ну, это, скорее, КРОНОС заинтересовался перспективой работы с Сергеем! Лазарь – потрясающий профессионал! Даже наблюдать за его работой – это отдельное удовольствие. Сергей работает с хирургической точностью и сверхзвуковой скоростью. А так как Лазарь очень приятный в общении человек и интересный собеседник, контакт у нас установился очень быстро. Мы очень благодарны Сергею за его труд!

Дмитрий: Вы даже не представляете насколько легко. А ещё быстро и очень качественно!

Илья: Я так и говорю, что с Сергеем чувствуешь себя большим профессионалом и виртуозом, а на самом деле профессионал - он!

Святослав: Я с ним уже на записи познакомился. Человек отличный – как будто давно общались!

– Случались ли какие-то забавные и курьёзные вещи во время работы в студии? Можете рассказать какой-то интересный эпизод из этой серии?

Вячеслав: Мы всегда честны со своим слушателем и не склонны придумывать какие-то несуществующие образы и легенды. Наша работа в студии – это не буйство рок-звёзд из кино. Мы пишемся максимально скучно. Мы уже 100 лет не собираемся в студии вчетвером одновременно,  а записываемся по очереди. Во время процесса у нас царит позитивная деловая атмосфера, и возлияния при записи у нас исключены. Наверное, поэтому нет курьезов и происшествий.

Илья: Если только отметить мою запись баса в треке «Ворон», где я записался с первого прогона, думая, что разминаюсь.

Дмитрий: Или можно вспомнить случай, когда мы писали песню «Лицом к стене», и во всём здании выключился свет. Тогда у нас появился мифический Палыч, который рубит электропровода.

Вячеслав: Правда, было это в 2008 году...

Святослав: Забавы у меня всегда одни: это коверкать тесты и ржать.

– А в повседневной жизни бывают какие-то курьёзы из-за вашей деятельности в Кронос? Все соседи, знакомые, родственники, коллеги, друзья коллег и знакомые знакомых уже успели к этому привыкнуть?

Вячеслав: При учёте того, что нашему бэнду в этом году исполняется 18 лет, думаю, что многие успели не только узнать о КРОНОСе, но и благополучно забыть. А если серьезно – конечно, все привыкли. Это как диагноз.

Дмитрий: Постоянно смеюсь, что коллеги пытаются притащить нашу группу к нам на рабочий корпоратив!

Илья: Да, мои тоже с большим энтузиазмом представляют, как я играю на сцене, а коллектив кружится в медленном танце.

Святослав: Все давно привыкли и перестали удивляться, тому, как я ору. А вот новые знакомые обычно в шоке, когда узнают. Некоторые даже не решаются послушать, но им всё равно приходится!

– Кстати, не было мыслей сделать мифического Палыча символом и маскотом группы? Вот у Sodom, к примеру, есть свой маскот, а у вас не было мыслей, что и вам нужно что-то подобное?

Вячеслав: Образ Палыча не очень согласуется с нашей музыкой. С маскотом у нас как-то не сложилось. Был знак, но и от него на крайних релизах мы отказались.

Дмитрий: На мой взгляд, индивидуальное написание названия группы запоминается больше.

– В какой атмосфере происходит у вас работа над новыми треками и насколько это процесс, требующий изоляции и предполагающие уход от мира в своё уединение?

Вячеслав: Для того, чтобы писать материал (на стадии именно идеи и сочинения) мне, действительно, нужно время, покой и одиночество. А так как все вышеназванные явления в моём случае деликатес, пишу я меньше, чем мне бы этого хотелось.

Илья: Вячеслав Викторович, не отвлекайтесь! Пишите-пишите!

– А вы часто обращаетесь к друг другу по имени-отчеству? Насколько это традиционно у вас? У откуда растут ноги у подобных обращений? Это фишка из вашей работы или осознание своего возраста?

Вячеслав: Бывает с определенной периодичностью.  Это и отголоски работы и дань немолодости одновременно.

Дмитрий: Да просто угораем. Здоровый цинизм и принятие себя продлевает жизнь!

Илья: А сколько нам, подождите?

Святослав: Ещё немного и в группе будут: Викторыч, Михалыч, Саныч, и Игорич и спиннинги вместо гитар.

– Насколько работа над материалом у вас это коллективный процесс?

Вячеслав: Все, что делается группой – это всегда коллективный процесс.

Дмитрий: Слава у нас идейный вдохновитель и основной материалопроизводитель. Дальнейшие «огранки» материала делаем всей группой.

Илья: Очень любим смаковать разбор нового материала.

Святослав: Слава пишет, мы играем.

– Вы не так давно запустили у себя в сообществе ВК голосование с задачей выяснить, что за релиз впечатлил ваших слушателей больше: макси-сингл или EP. А вам самим какой из них ближе?

Вячеслав: Мне – “Ворон”. Я думаю, что, музыканту всегда немножко больше нравится крайняя работа.

Дмитрий: Тоже “Ворон”. Хорошо получился трек.

Илья: “ММХХIII”. Но это в защиту. “Ворон” сейчас ближе.

Святослав: Скорее всего, “Ворон”, но по значимости и материалу, они +/- равнозначные. Поэтому больше от настроения зависит.

– А что вдохновило на создание “Ворона”? Не стоит искать там какие-то отсылки к Эдгару По, который так любил этих птиц?

Вячеслав: Лирика «Ворон» и «Время жатвы» вдохновлена Откровением Иоанна Богослова.

– А как прошла апрельская презентация “Ворона”? Всё ли прошло, как планировалось, и на сколько баллов оцениваете звук по десятибалльной шкале?

Вячеслав: Презентация прошла отлично! Звук для групп без штатного звукорежиссера всегда остается сюрпризом. Поэтому мы готовы к любым раскладам! Но если говорить именно о презентации “Ворона”, то это был один из самых лучших наших концертов по уровню комфорта звука на сцене и в зале!

Дмитрий: Да, особенно когда на песне «на бис» порвалась струна у Славы, и нам пришло играть «Безумие» Drum'n'Bass. Интересный опыт, но повторять его часто не стоит. Играли в “Городе”, звук хороший. Я прошу, как правило, давать больше гитары в мониторы, мне так проще ориентироваться. Если, конечно, не рвется струна.

Илья: Да, было круто. Рвётся струна. Слава машет руками – увы, не судьба. Доли секундное замешательство, потом мы встретились с Димой глазами и погнали дальше! А какое же было фееричное гитарное соло, исполненное голосом Свята и Славы! Смак!

Святослав: Презентация прошла «на ура»! Нам все понравилось и, что задумывали, мы исполнили и показали! Мы точно кайфанули, и фанаты, судя по отзывам, тоже!

– Как у вас обстоят дела с новым материалом и когда его можно ждать?

Вячеслав: На данный момент полностью готова одна новая песня. О сроках записи пока говорить слишком рано.

Дмитрий: Постараемся ускориться.

Илья: Постараемся.

Святослав: Думаю, скоро выдадим что-нибудь эдакое!

– Это снова будет трэш-н-дэт с привкусом Sodom и нет ли оснований полагать, что вас ещё дальше занесёт в чистый дэт-метал?

Вячеслав: Сложно сказать, куда нас забросит муза! Думаю, что в ближайшей перспективе это будет трэш-н-дэт с вкраплениями родственных жанров. Будем продолжать курс “MMXXIII” и “Ворона”.

Дмитрий: Я всё ещё за экзистенциальный рэп!

Илья: Дима, бит!

Святослав: Сильно в сторону нас не унесёт. Но это только я так думаю...

– Я знаю, что вы очень любите Sodom, а часто ли бывает такое желание записать что-нибудь в их стиле?

Вячеслав: Для меня Sodom является особенной группой. Именно после прослушивания их альбома “M-16” я увлёкся трэшем, и именно она оказала колоссальное влияние на дальнейшую музыкальную деятельность. Но написать что-то в стиле Sodom мне бы не хотелось. Хочется написать в стиле группы КРОНОС. Хотя, я уверен, что коллектив дядюшки Тома оказывает на нас огромное влияние. Хотим мы того или нет.

Дмитрий: В целом да, но я бы добавил ещё чего-нибудь прогрессивного.

Илья: Больше экспериментов.

Святослав: Я и не знал, что Дима за прогрессивное! А что до интервью не говорил?

Дмитрий: Нужно быть сильным в импровизации!

– Как считаете, чего вам не хватает на данный момент для того, чтобы стать такими же крутыми великими как Sodom?

Вячеслав: Вообще всего не хватает. Также как и не хватает всего, чтобы стать великими как, например, Deep Purple и т.д. Прошли времена великих групп, прошли времена больших групп. Сейчас бессчётное множество маленьких артистов бьётся за свой маленький кусочек рок-н-рольного пирога.

Дмитрий: Как и многим не хватает «трендовости» и пиара.

Илья: Да мы и не ставили все в своей жизни на этот сектор рулетки.

Святослав: Ну, естественно, не хватает только Тома Анджелриппера.

– Я правильно понимаю, что теперь после мини-альбомаи макси-сингла вы представите, наконец, долгожданный полноформатник?

Вячеслав: Это очень сложный вопрос, ответа на который у нас пока нет. С одной стороны хочется выпустить полноценный альбом (предыдущий полноформатник у нас выходил  в 2010 году). С другой стороны непонятно – есть ли смысл его выпускать? При современном состоянии интернета и предложении, значительно превышающим спрос, жизнь релиза составляет неделю-две. Дальше он существует только для уже состоявшихся поклонников группы. Поэтому возникает соблазн напомнить о себе десять раз, вместо одного.

Дмитрий: Скорее всего нет, современные тенденции – это EP/синглы.

Святослав: Считаю, что лучше каждый год или два выпускать небольшой ЕР, чем 10 лет ждать полноформатник.

– Что вдохновляет на новые тексты и будет ли продолжена ваша знаменитая литературная линия?

Вячеслав: Главная отправная точка текста – это эмоция. Она может быть вызвана настроением, каким-то событием, фильмом или книгой.  Сложно сказать, что будет источником вдохновения в следующий раз.

Дмитрий: Кровь, мясо, кишки, зомби и прочая нечисть!

Илья: И всё это в апокалиптическом мире.

Святослав: Я вообще не знаю, что Славу вдохновляет на такие тексты! Иногда побаиваюсь...

– А как так вышло, что вы такие книголюбы и так хорошо разбираетесь в классической и современной литературе? Откуда идут истоки этой вашей любви к книгам и чтению?

Вячеслав: Я с детства люблю читать. Книги – это двери в другие миры, которые помогают узнать, понять и почувствовать эпохи, судьбы, события. Побывать на других планетах и прикоснуться к запредельному. При наличии фантазии, чтение делает жизнь намного ярче.

Дмитрий: Я предпочитаю фантастику, хорошо развивает пространственное мышление.

Илья: Читать обязательно! Нужно разгрузить мозги перед сном, уже без этого и не высыпаюсь.

Святослав: Читаю ленту в ВК.

– Можете похвалиться какими-то недавними книжными открытиями и порекомендовать что-нибудь почитать нашим читателям?

Вячеслав: Мне кажется, что книги, как и музыка – сугубо индивидуальное явление. Одно и то же произведение для кого-то может перевернуть мир, а для другого остаться проходным чтивом перед сном.

Дмитрий: Сунь Цзы “Искусство войны”. Книге тысячи лет, но для меня она стала открытием.

Илья: Советовать не буду. Ведь даже одна и та же книга, прочитанная тобой в разные этапы жизни, воспринимается по-разному. Книга - это диалог в режиме вопрос/ответ. Ответы на те вопросы, которые тебя в данный момент более всего волнуют.

Святослав: Мануалы по ремонтам автомобилей – отличная литература.

– А какие книги могли бы помочь слушателям лучше понять творчество Кронос? Вот А.Крупнов, к примеру, очень котировал Ремарка, Хемингуэя, Бодлера, а что находится у вас в литературном топе?

Вячеслав: Я бы не стал составлять какой-то литературный минимум для слушателей. Наши тексты достаточно абстрактны и не имеют прямых привязок. Трактовка текста с собственной позиции, на мой взгляд, более важна и ценна.

Дмитрий: Ремарк, Оруэлл, я полагаю.

Илья: Стругацкие, например.

– Как считаете, можно ли вас назвать продолжателями дела классического Чёрного Обелиска с Анатолием Крупновым и насколько будет правильно назвать вас трэшем для думающих и вдумчивых?

Вячеслав: Вряд ли. Безусловно, мы вкладываем в нашу музыку и тексты смысл, идею, интеллект, но мы не стремимся сделать песни излишне сложными и какими-то элитными. Это свойственно другим музыкальным жанрам.

Дмитрий: Точно нет. Я лично не встречал ещё команд, которые были бы так аутентичны как ЧО.

Илья: Нет.

Святослав: Нет. Но однозначно в нашей музыке есть неплохой смысл.

– Что в самых ближайших планах?

Вячеслав: Новый концертный сезон, написание, подготовка и запись нового материала. Снова стандартная жизнь музыкального коллектива.

Дмитрий: «Первое - отремонтировать Харлей-Дэвидсон 47-года, который стоит и у которого, к сожалению, протекает масло. Второе – это, все-таки, присобачить на двадцать первую Волгу этого оленёнка, вот. И третье – это, как бы, дожить до завтрашнего дня. Вот, собственно, оно и все...» (с) А. Крупнов

Илья: Только вперед и с песней!

Святослав: Отлично провести остаток лета.

– Ваши финальные слова и пожелания тем, кто нас сегодня читал?

Вячеслав: Я бы хотел поблагодарить всех, кто многие годы слушает нашу музыку и идет с группой по жизни и всех, кто только знакомится с нашим творчеством! Мы играем для вас!

Дмитрий: Метал – жив! Всем хорошего настроения и душевного равновесия!

Илья: Всегда расти, всегда развиваться, всегда приумножать!

Святослав: Не поленитесь и послушайте нашу музыку, она стоит того!

– Спасибо за интервью!

 

Алексей “Astarte Eel” Иринеев

«All The Cold вполне сойдёт за нору – для кого-то кроличью, для кого-то кротовую» Интервью с All The Cold

Про одного из участников этого мурманского дуэта Ростислава вы уже, наверняка, хорошо знаете по нашим рецензиям на другой его проект Glamorous Bones, ну а сегодня у нас пойдёт речь про грибы, порталы, болота и космос – словом про всё то, о чём таинственные изобретатели холода и мрака из All The Cold решили рассказать нам на своём пятом полноформатнике “Portal Makers”. Про 17-й День рождения группы, философию своего творчества, источники инспирации, религию, мистику, музыку, холод и порталы – всё это вы найдёте в нашей сегодняшней беседе, которая сама выглядит как зияющий портал в мир удивительного, влекущего и неведомого. Будет интересно, но не зря музыканты призывают нас с вами несколько раз подумать, прежде чем решиться послушать их новый диск и прочитать наше нынешнее интервью – деструктивные последствия и разного рода побочные эффекты никто не отменял.  Но ведь так даже интереснее, правда?

–  Доброго времени суток, All The Cold! Как настроение и рады ли приближающейся осени?

Rostislav Rhombie: Привет. У нас на севере короткое лето, и это всегда время движух и приключений, я бы не прочь задержаться в этом моменте.

Violet Sun: Привет. Настроение неплохое. Лето выдалось на удивление тёплым, а приближающаяся осень несёт за собой скорую зиму на 7-8 месяцев, так что пока просто пытаемся получить удовольствие, замерзнуть ещё успеем.

–  Правильно ли я понимаю, что ваше название изначально должно было настраивать потенциального слушателя на то, что в вашей музыке его ждёт настоящий мурманский холод, бесприютность и тьма?

Rostislav Rhombie: По итогу сейчас для нас это уже просто как имя, что дано при рождении и о котором не задумываешься. Как Ростислав, Алексей или Вельзевул.

–  А как считаете, мурманский холод чем-то отличается от всех других? Есть ли тут какие-то отличительные черты и влияет ли как-то география на то, что вы творите и как творите?

Violet Sun: География и климат, конечно, влияют на творческий процесс, иногда довольно необычным образом. Например, большая часть треков с ранних демо, включая “Through the dead world”, была записана на рубеже лета-осени, в тёплые солнечные дни, хотя и ассоциируются с долгой северной зимой.

Rostislav Rhombie: Мурманск - притон контрастов, зимой в полярную ночь здесь постоянно темно, а летом наоборот - солнце не заходит за горизонт в течение суток. Мы живём то в долбанутом мраке, то словно в каких-то божественных лучах. Это всё уже давно стало частью нас, а значит и частью нашей музыки.

–  Насколько вы патриоты своего города и считаете ли его прекрасным и достойным посещения теми, кто ещё ни разу не был в Мурманске?

Rostislav Rhombie: Мурманск по-своему крут, но эта красота странная, с изъянами. Как сыр с плесенью или шрам на лобке - одних это оттолкнёт, других наоборот заведёт.  Нас заводит. Если кто-то хочет сюда притащиться, то я советую это делать летом, тогда реально велик шанс кайфануть, лазая по сопкам во время полярного дня и не имея понятия, что уже давно наступила ночь. Зимой же здесь большая концентрация тлена на душу человека, кайф слишком на любителя.

 –  А что такое психоделическая философия в вашем понимании, и какие религиозные идеи вас вдохновляют?

Rostislav Rhombie: Для кого-то рюмка наполовину пуста, для кого-то наполовину полна. Для кого-то мы - часть Вселенной, для кого-то Вселенная - часть нас. Психоделическая философия - это водоворот той части человеческой жизни, которая находится в тени.  Нас могут вдохновлять идеи из разных религий и философий. Например, идеи катарсиса и идеи объединения человечества, какие-то осколки шаманизма, теософии, космиза, тибетских учений.

– Книги каких авторов оказали на вас серьёзное влияние и можно ли считать позицию All The Cold и ваше понимание мистики вышедшим из книг, из каких-то существующих мистических учений и религиозных доктрин?

Rostislav Rhombie: У нас много ментальных бро среди писателей. Начиная с Кастанеды и де Квинси, заканчивая Генри Миллером и Жаном Жене. Последние многими воспринимаются как околопорнушное чтиво, для меня же это поэты хаоса. Сюрреализм был их мостом, с помощью которого они всегда были на связи со своим бессознательным «Я».  А вообще All The Cold - это постоянно меняющаяся форма жизни, суперпозиция для неё ближе, чем какая-то локальная константа.

– А вы сами религиозные люди? Считаете себя мистиками?

Violet Sun: В своё время, много лет назад, активно интересовался различными теологическими направлениями и религиями, как западными, так и восточными. Это был довольно интересный опыт, который поспособствовал как укреплению некоторых элементов мировоззрения, так и наоборот, опровержению.

Rostislav Rhombie: В большинстве из нас есть внутренний мистик, мы не исключения. Нам интересны религии - это как минимум захватывающе, хотя сам я не религиозен, а большую часть жизни вообще был антирелигиозным. Пока не вырос из этого пальто. Сейчас я не отношу себя ни к атеистам, ни к верующим, ни к агностиками.

– Стоит ли искать в музыке All The Cold какую-то мистику и попытку выйти к трансцендентному, прикоснуться к каким-то нематериальным метафизическим реалиям?

Violet Sun: Мне кажется, каждый волен выстраивать собственные ассоциации к любому творчеству, по крайней мере, в нашем случае не существует каких-то предварительных инструкций, которые должны настроить слушателя на нужный лад. Искать ли мистику и скрытые смыслы, либо просто слушать музыку, ничего не анализируя – личное дело каждого.

– Что такое романтика бродяжничества и каким образом вы её практиковали?

Rostislav Rhombie: Если речь об эпохе EP «Heritage», то это были мрачные, но крутые времена. Мы таскались по мутным кампаниям, курили бычки, укрывались от холода газетами, как завещали нам нищие братья. Это была холодная романтика бомжизма, которая повлияла и на материал All The Cold. Частица её всегда с нами.

– По сей день тоже ощущаете себя странствующими философами и мистиками?

Rostislav Rhombie: Во всех нас живут философы, поэты, бродяги, отморозки. Мы всеми бываем периодически.

– Можно ли назвать ваши выдуманные вселенные и вашу мистику некоей формой эскапизма?

Rostislav Rhombie: И да, и нет. Ибо так можно отнести и всё мировое искусство к эскапизму. Творчество - это способ диалога со своим внутренним я вне терры шизофрении. Этим мы и занимаемся.

Violet Sun: Можно и так сказать, наверное. Идеи для некоторых треков, а иногда и целых альбомов порой рождаются буквально за несколько минут.  Иногда это навязчивые идеи, гиперфиксации, от которых невозможно отвязаться пока, как мимимум, не набросаешь небольшое демо. А иногда этот процесс растягивается на месяцы. Без эскапизма в современном мире тяжело.

–  А вообще насколько сильно вы ощущаете преемственности в эволюции All The Cold? На данный момент это всё тот же коллектив, который стартовал в 2007 году или какие-то серьёзные изменения всё-таки скорректировали генеральную линию группы?

Violet Sun: Порой мне кажется, что с каждым новым релизом All the cold это совершенно другой проект, честно не вижу в этом чего-то плохого. Хотя определенная наследственность в мелодиях и структурах на самом деле присутствует почти всегда. Вообще, думаю было бы нечестно в первую очередь к самому себе каждый раз соответствовать ожиданиям и быть предсказуемым, хотя понимаю, что далеко не всем близок этот подход.

– То есть для вас не имеет большого значения, если не все слушатели могут поспеть за вашими изменениями и эволюцией? All The Cold – это творчество в первую очередь для себя?

Violet Sun: Иногда люди вспоминают компиляцю демо записей "One year of cold" 2009го года. А я навскидку даже не помню названий всех треков, которые там присутствуют, если специально не открыть трек-лист, так как прошло достаточно много времени, было выпущено немало релизов с тех пор.  Если отвечать максимально честно - да, в первую очередь это проект для себя, для рефлексии и отдыха. Но приятно, когда композиции находят какой-либо отклик у других людей.

– Вы чувствуете, как записанные альбомы меняют вас самих? Вот, например, что вам дала работа над «Portal Makers» и стали вы в чём-то другими после того как альбом увидел свет? Ведь если это самотерапия, то должен быть и какой-то результат.

Violet Sun: Выпуск альбома подобно прохождению какого-то жизненного этапа, конечно, в чём-то мы меняемся вместе с новой музыкой.

Rostislav Rhombie: Об этом можно рассуждать так же долго, как о появлении курицы и яйца. Кистью музыки мы рисуем то, что уже творится внутри нас. Наблюдаем и тупо фиксируем. Но все мы знаем про эффект наблюдателя – наблюдение за явлением всегда изменяет его.
Думаю, творчеством можно снять некоторые излишки чувств, которые переполняют нас, как пенку с пива. В этом может быть лечебный эффект, если повезёт.

– А чем вас привлекает космос, и что вы думаете о философии космизма Циолковского и Фёдорова, которая считает, что Земля – это только колыбель человечества, которое должно осваивать космические просторы?

Violet Sun: Увлечение космосом началось, пожалуй, с самого детства, и до сих пор очень люблю фантастику, как хардкорную научную, так и весьма лайтовую. Через призму лет большинство произведений sci-fi 20го века воспринимаются довольно наивными, но оттого не менее интересными, как минимум с точки зрения теорий и концепций. На самом деле не хотелось бы разделять идеи всеобщего фатализма, мол, человечество обречено и никогда не образумится. Может быть, со временем человечество всё же пересмотрит свои приоритеты. А может и нет.

Rostislav Rhombie: Мы все неразрывны с космосом, Земля - лишь грёбанная песчинка в нём. Если бы мы всегда об этом помнили и не возводили Землю или страны на ней в абсолют, то многое изменилось бы к лучшему. Но человечеству в этот период жизни всё ещё интереснее меряться членами и забываться, обслуживая свои мимолётные хотелки.

– Что общего, вашем понимании у космоса и болот и как получилось, что вы перешли от одного к другому?

Rostislav Rhombie: Мне сейчас вспомнились слова, что мы родились слишком поздно, чтобы исследовать Землю, но слишком рано, чтобы исследовать космос.
Как минимум, космос и болота объединяет романтика чего-то тёмного, неизведанного и смертельно опасного.

– Насколько вы андеграундный проект и насколько это в вашем случае сознательный курс на андеграундность?

Rostislav Rhombie: Скорее андеграундный, чем нет. У нас никогда нет графика релизов или каких-то инфоповодов, у нас никогда не было даже фотоссесий, мы постоянно забываем и забиваем на соцсети проекта, лишь случайно периодически вспоминая о них. Мы никогда не нацелены на какой-то результат по стримингам и продажам. All The Cold - это то ли самотерапия, то ли самоуничтожение, но точно не бизнес.

Violet Sun: Смотря что подразумевается под андеграундностью. Если имеется ввиду размер аудитории - пожалуй, да. У нас нет издателя, уже много лет мы занимаемся самопродвижением в соцсетях своими ресурсами и благодаря некоторым хорошим знакомым, за что им благодарны. Круто, если какой-то альбом послушает 5 миллиардов человек, но если это будет только 5 человек, то тоже неплохо.

– А почему All The Cold может быть самоуничтожением для вас? В чём его деструктивность?

Rostislav Rhombie: Если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя. Мы по уши погружаемся во внутреннюю империю, когда пишем новые песни. И в тёмные её части в том числе. Супер, когда ты априори довольно светлый человек. Но если в тебе много тёмного естества, то это всегда и игра с огнём.

– Свою музыку вы могли бы назвать деструктивной? Как вам кажется, какой энергетический посыл она несёт слушателям?

Rostislav Rhombie: На этой планете уйма всего, что в одних ситуациях может приносить пользу, а в других уничтожать. Например, огонь или какие-либо шаманские снадобья. Музыка тоже имеет подобные свойства.

– В чём уникальность All The Cold?

Violet Sun: Ну, пожалуй, в следовании своим принципам и свободе самовыражения.

Rostislav Rhombie: И в том, что в All The Cold есть Ростислав Ромби и Вайлет Сан. Такого больше нигде не услышишь.

– И расширять состав вы точно ни за что не намерены? Исключено?

Violet Sun: Кто знает?

Rostislav Rhombie: Пока я могу это представить только в сессионном формате.

– В какой момент вас посетила идея добавлять в свою звуковую палитру эмбиент и электронную музыку и с какой целью это делалось и продолжает делаться по сей день?

Rostislav Rhombie: Это вопрос выбора красок для художника. Для странствующего барда достаточно лютни, а для All The Cold быстро стало очевидным то, что наши идеи не терпят границ и рамок. В итоге мы не ограничиваем себя ничем.

Violet Sun: На самом деле "электроника" начала появляться ещё где-то в 2009-м году, но дальше демо-записей дело не доходило и официально эти треки нигде не распространялись. Так то мы всегда были любителями в том числе электронной музыки, от EBM до Minimal Techno, и до сих пор добавляем её в композиции, почему бы и нет?

– Является ли ваш пятый по счёту недавний альбом «Portal Makers» особенным для вас и как долго вы работали над ним в общей сложности?

Rostislav Rhombie: Это спонтанный альбом. Мы вообще работали над абсолютно другим материалом, но в какой-то момент сами по себе начали появляться треки с другой тематикой. В итоге, нам пришлось взяться за «Portal Makers». На его создание ушло примерно два года, мы много внимания уделили звуку.

– В чём концепция альбома и насколько это характерный для вас релиз?

Violet Sun: Путешествие по мирам и подсознанию.

Rostislav Rhombie: «Portal Makers» - это что-то на стыке Космической Одиссеи и Алисы в Стране Чудес. Он имеет тематические отголоски «Manvantara» 2015 года и невышедшего ЕР «The Greatest Light», при этом это полностью самостоятельный альбом.

– Ага, значит психоделическая философия у вас во многом обязана Льюису Кэрролу! А как думаете, стоит ли рекомендовать ваш новый альбом любителям “Алисы в Стране Чудес”? Насколько очевидны на альбоме эти параллели?

Rostislav Rhombie: All The Cold вполне сойдёт за нору - для кого-то кроличью, для кого-то кротовую. Но рекомендовать наше творчество я бы вообще не стал никому. Серьёзно, лучше два раза подумайте, прежде чем нажимать на "плей".

– Какими тремя словами вы могли бы охарактеризовать «Portal Makers»?

Rostislav Rhombie: Холодный, космический, трансцендентный.

– Альбом задумывался как портал в мир наших (ваших) фантазий и благословенных переживаний, которым нам всем не хватает в нашей повседневной реальности?

Rostislav Rhombie: Повседневная реальность - это такой же продукт фантазии. Мы живём с выдуманными кем-то именами на выдуманных улицах по выдуманным законам, а через масс-медиа порционно потребляем фантазии в специально подготовленном виде.
Мы предлагаем заглянуть через Портал в неизведанное и потаённое внутри нас.

– Откуда взялись грибы на обложке диска и не стоит ли тут искать какие-то параллели к Lake Of Tears?

Rostislav Rhombie: Мы их не звали. Они сами пришли поприветствовать слушателя. Отсылок к Lake Of Tears здесь нет.

– А сами вы ощущаете какое-то родство с другими космическими группами вроде Covenant, Nocturnus, Bal-Sagoth, Hypocrisy и т.д.?

Violet Sun: Я бы не сказал, что "космическая" либо какая-либо другая тематика у нас преобладает. Почти у каждого релиза свое настроение и тематика, иногда максимально абстрактные, иногда более приземленные.

Rostislav Rhombie: All The Cold всегда сами по себе. Как театр, который существует вне времени пространства и иногда появляется в этой реальности, чтобы дать представление. В виде нового альбома.

– Почему в качестве первого сингла был выбран именно  «Zero Coordinates»?

Violet Sun: «Zero Coordinates» - это название старого дарк-эмбиент сайд проекта, который, правда, так и не вышел за границы пары неизданных демок. Сам трек содержит в себе некоторые мелодии с тех времён, так что своего рода это ностальгический релиз, в то же время хорошо передающий тематику и идеи нового «Portal Makers».

Rostislav Rhombie: У нас во внутренностях каждого альбома много пасхалок и самоцитат. «Zero Coordinates» - одна из них.

– У «Portal Makers» будет продолжение? Можно ли ожидать, что это вновь будет история на несколько томов?

Rostislav Rhombie: Мы ещё вернёмся к этой теме, уверен. Но позже, у нас уже есть некоторые идеи по новому материалу.

– Что в самых ближайших планах?

Rostislav Rhombie: Мы уже обсуждаем идеи и звучание новых песен. Возможно, что осенью возьмёмся за запись, но это большой секрет.

– Будете ли каким-то образом праздновать День рождения All The Cold и ожидаются ли в этой связи какие-то особые сюрпризы для слушателей?

Rostislav Rhombie: Наши слушатели не избалованы интервью. Это вполне может стать сюрпризом для них. А праздновать публично мы не планируем.

– А что для вас этот День рождения проекта и что считаете самым большим достижением проекта за эти годы?

Violet Sun: Достижение – что ещё живые и не поехали кукухой окончательно.

– Что на данный момент с другим вашим проектом Glamorous Bones и ждать ли в ближайшем будущем каких-то релизов от него?

Rostislav Rhombie: В склепе Glamorous Bones всегда что-то творится. Мы работаем с Валдисом Кроу над новым материалом, скоро планируется новый сингл и даже клип. А в будущем, возможно, ещё и кое-какой коллаб.

– Есть ли у вас ещё какие-то проекты, помимо Glamorous Bones и All The Cold?

Rostislav Rhombie: Мир полон унылых вариаций моногамии, но полноценно держать гарем тоже запарно. И если ты полностью погружаешься в свои группы, то здесь ситуация идентична. Поэтому все остальные проекты пока заморожены, ждут своего часа в криокамерах.

–  Ваши финальные слова и пожелания тем, кто нас сегодня читал?

Rostislav Rhombie: Мы все ждём лучших времён, желаем всем до них дожить.
Мы, конечно, про выход следующего альбома All The Cold.

–  Спасибо за интервью!

Rostislav Rhombie/Violet Sun: Спасибо!

«Да воздастся каждому по делам его!». Интервью с Rosslyn Chapel

Этот интересный северостоличный коллектив, имя которому дала знаменитая Рослинская Часовня, очень долго готовил свой дебютный полноформатник по культовому «Мастеру и Маргарите» М.А.Булгакова, но, несмотря на все трудности и перипетии, сейчас это, наконец, случилось. Музыканты переложили знаковый роман своего времени в формат концептуального музыкального альбома, всё сделали живо, эмоционально и эпично, а сейчас с удовольствием наслаждаются плодами рук своих. Про любимых героев из романа, смысл и содержание любимой многими со школьной скамьи книги, перемены в составе, ближайшие планы и антипатии участников Rosslyn Chapel к Михаилу Афанасьевичу, написавшему столь вдохновивший их роман вы сможете прочитать в нашем сегодняшнем интервью с апостолами прогрессивного powerwolf-металла в лице членов ставшей у нас обладателем звания «лучший релиз июня» Капеллы.

 – Доброго времени суток, Rosslyn Chapel! Поздравляем с победой в нашем опросе! Как проводите это лето и радуют ли вас отзывы на ваш альбом?

– Приветствуем прихожан храма Астарты! Премного благодарны за поздравления. Лето проводим в трудах праведных: дела мирские, увы, поглощают. Да и альбом сам себя не продвинет. Планировали презентовать его честнОй публике Фэнтези Феста, однако, увы, не сложилось – власти не разрешили проводить мероприятие, так что наша месса для любителей вымышленных миров переносится на следующий год.

Что касается отзывов по альбому, то их пока что не так много. Впрочем, радует то, что они, в основном, положительные. Особенно приятно было получить высокую оценку нашего творчества от коллег по цеху из Aura, Limberia и Hvergelmir.

– А сами на данный момент довольны проделанной работой? Полностью удовлетворяет финальный вариант “Мессы Мессира”?

– На самом деле, когда релиз состоялся, как будто камень с плеч упал. Мы очень долго к этому шли. Была проделана огромная и кропотливая работа, которой мы очень гордимся. Такое не стыдно показать прихожанам Капеллы и новым слушателям. Сердечно благодарим всех, кто приложил руку к тому, чтобы альбом увидел свет.

– Не было ощущения, что где-то и что-то можно было бы сделать лучше, что хотелось бы бюджет побольше и какие-то особые дивайсы, которые помогли бы вам воплотить все ваши замыслы в самом лучшем и идеальном виде?

– Нам кажется, когда работаешь над любым релизом, и над альбомом особенно, чувство, что можно где-то было сделать лучше, неизбежно. Не скроем: остались моменты, которыми мы не до конца удовлетворены. Но, повторимся, это элемент нормы. В подобных процессах важно уметь вовремя остановиться, когда вносишь правки. Иначе работа рискует так и не увидеть свет. В данном случае очень уместны две идиомы: «лучшее – враг хорошего» и «всем не угодишь». Ну а насчет бюджета тут вот какая штука – в целом, была возможность потратить больше денег на пост-продакшн. Но тут возникает вопрос целесообразности: есть ли смысл ноунейм-группе тратить тонны денег на то, что, скорее всего, не сможет оценить бОльшая часть слушателей? В нашем случае, как мне кажется, лучше пустить больше средств на продвижение альбома, что мы сейчас и делаем.

– Что было самым сложным в работе над этим альбомом и почему у вас ушло на него так много времени?

– Чем больше людей в коллективе, тем сложнее собрать их всех вместе. Мы все взрослые люди, у которых есть работа, личная жизнь, у некоторых – семьи. А музыка для большинства участников группы – это просто хобби, отдушина. Вот и получается так, что бОльшая часть времени уходит не на сам процесс записи, а на то, чтобы найти время на пару-тройку часов в студии в своем плотном графике.

– Как работалось над альбомом и как бы вы описали атмосферу, в которой всё происходило?

– Поскольку, как было сказано выше, на запись времени было найти непросто, мы стремились использовать его как можно более продуктивно. Мы старались сконцентрироваться на том, чтобы выжать максимум из тех часов, что мы выделили под студийную работу. Записывали в среднем по пару песен за одну сессию. Ну, конечно, не без шуток и приколов в процессе не обошлось (улыбаются). Словом, запись проходила в нормальной рабочей атмосфере.

– А как у вас на данный момент с составом? Насколько он стабилен и устойчив, насколько вам комфортно творить вместе?

– Всё течет, всё меняется. И состав группы, увы, не исключения. В ближайшее время в братии Капеллы вновь будут изменения, как это ни прискорбно. Особенно обидно это потому, что мы действительно хорошо сработались и сыгрались. Впрочем, радует тот факт, что они не обусловлены какими-то личными обидами – просто так складываются жизненные обстоятельства.

– В группе царит взаимопонимание и демократия?

– Мы недаром использовали слово «братия», когда отвечали на предыдущий вопрос – поскольку, опять же, как говорилось выше, для нас музыка – это отдушина, мы стараемся делать так, чтобы заниматься ей нам было по кайфу. Ну а кайф и деспотия – понятия несовместимые, если ты, конечно не мазохист. Среди служителей Капеллы таковых нет, поэтому всегда стараемся обсуждать и договариваться. Конечно, иногда возникает недопонимание, но это нормальные рабочие моменты, которые есть в любом музыкальном (и не только) коллективе.

– Есть ли какие-то условия и критерии, которым обязаны соответствовать новоприбывшие в Капеллу братья?

– Самые важные критерии – быть музыкальными единоверцами и единомышленниками. Ведь Капелла, как и любая другая музыкальная группа – это коллектив, прежде всего. И раз уж мы тратим на музыку свое свободное время, то хочется проводить его с тем, с кем тебе приятно взаимодействовать. Навыки владения своим музыкальным инструментом также важны, однако, если их не хватает, это вполне компенсируется должным уровнем мотивации и усердия. Ну и всё-таки должен быть какой-то минимальный уровень платёжеспособности – хотя бы чтобы доставить собственную персону на концерт или оплатить репетицию.

– Откуда приходят идеи песен и как много времени в среднем нужно для того чтобы довести трек до ума?

– Поскольку вышедший альбом – концептуальное творение по «Мастеру и Маргарите», то тематика песен, можно сказать, была предопределена заранее. На сочинение одной песни уходит, в среднем, пару месяцев: месяц на композицию и аранжировку и ещё от пары недель до месяца на текст.

– А сложно ли было переложить роман на музыку и превратить в альбом? Каким образом решали, на каких именно вехах романа стоит остановиться, а какие пропустить и оставить без внимания?

– На самом деле, да, было не так уж и просто. Дело в том, что Падре привык писать музыку под текст, а не наоборот – по его словам, готовая музыка ограничивает слог и полёт мысли, в результате чего приходится загонять себя в рамки музыкальных размеров и длительностей. Но ирония судьбы в том, что музыка к отдельным песням рождалась в голове Несвятого Отца раньше, чем лирика. В результате он зачастую становился заложником собственной музы. Приходилось иной раз ломать голову, с одной стороны, какой сцене из романа по настроению подходит тот или иной инструментал, с другой – как написать текст так, чтобы сюжетная линия выглядела последовательной. Именно поэтому, в частности, лирика к песне «Явление Героя» появился лишь спустя года четыре после музыки.

– Чем вас так привлекает одиозный роман Булгакова? В чём вы видите главную находку и притягательную силу данного произведения?

–  «Мастер и Маргарита» - одно из любимых произведений Несвятого Отца и Тёмного Экзарха. Несмотря на неприязнь к личности самого Булгакова, Падре всегда ценил его писательский гений и эрудицию.

– А почему, если не секрет, есть неприязнь к личности Михаила Афанасьевича? Чем не угодил великий?

– Во-первых, не любим, когда кто-то не просто ставит себя и свои взгляды выше других, но ещё и пропагандирует это в собственных произведениях. У Булгакова, в частности, это особенно ярко проявляется в «Собачьем сердце»  – через реплики профессора Преображенского явно транслируются авторские взгляды. Во-вторых, в нашем понимании, лепить антигероев собственных произведений из неугодных знакомых, а не архетипов (так, например, Шкловский в «Белой Гвардии» превратился в Шполянского) – это как-то не комильфо. А уж строить из себя великомученика – тем более. Увы, такое присуще многим творческим людям. Главное, уметь разделять талант и личностные качества. Так или иначе, «Мастер и Маргарита» –  выдающееся, культовое произведение не только русской, но и мировой литературы.

– И вы считаете “Мастера и Маргариту” апологией тёмных сил или у вас какое-то своё понимание всех происходящих в романе событий?

– Нет, в нашем понимании, роман – это скорее средство для трансляции философских воззрений автора, а также его видения общества его времени. В сюжет это вплетено настолько же нетривиально, насколько и органично, и в этом, как мы считаем, также заключается его ценность.

– А кто из персонажей романа вам ближе и понятнее?

– Ближе – наверное, Воланд, т.к. он, будучи, по сути, палачом Страшного суда, посланным на грешную землю, предстает жестоким, но, в то же время, мудрым и справедливым арбитром. А вот понятнее – наверное, Мастер, Маргарита, Бездомный, и, как ни странно, Понтий Пилат. Почему? Потому что в романе они предстают реальными людьми с переживаниями, не чуждыми любому человеку.

– Насколько для вас реальны и историчны Иешуа и Воланд? Для вас это реальные личности или просто метафоры и символы вековечной борьбы космических стихий?

– Ну, Иешуа – это вполне себе историческая личность. А Воланд – это уже, безусловно, метафорический персонаж. Тем не менее, в нашем понимании, нельзя сказать, что «Мастер и Маргарита» – это очередное олицетворение борьбы добра и зла. Во всяком случае, если мы говорим про взаимоотношения Воланда и Иешуа. Скорее, здесь мы видим противоборства Мастера и не принимающего его общества. Ну а поскольку принято считать, что Мастер – это альтер-эго автора в романе, то здесь мы скорее видим очередную метафору его противопоставления себя действующей власти и её адептов.

– Адептов в том числе в лице литературных критиков, которым весьма досталось от Булгаков в романе… Ощущаете ли себя пропагандистами чтения и литературы? И как сами считаете, насколько важно и необходимо хорошо знать роман Булгакова, чтобы адекватно воспринять и понять ваш альбом?

– Пропагандистами – нет, скорее апостолами. Конечно, для того, чтобы прочувствовать весь масштаб нашего альбома, желательно прочитать произведение, на основе которого он создавался. Однако, как и любое творение по мотивам (типа фильма или сериала), наш лонгплей – это вполне себе самостоятельная культурная единица, которая может прийтись по душе любителю мрачной тематики и тяжелой музыки в целом.

– Как думаете, чему может научить современного человека роман Булгакова и почему его стоит прочитать тем, кто до сих пор так и не читал?

– Думаем, если вкратце, суть романа можно описать афоризмом «да воздастся каждому по делам его». В «Мастере и Маргарите», на наш взгляд, очень остроумно обнажены и высмеяны человеческие пороки и воспеты благодетели.

– Являются ли Powerwolf вашими кумирами и учителями? Как вообще относитесь к этой группе?

– Относимся прекрасно и почитаем за честь, когда нас с ними сравнивают. Однако кумирами и уж тем более учителями их не считаем. Это просто одна из тех групп, которая нравится служителям Капеллы, и, в то же время, довольно близка нашей группе по образам и музыкальному стилю.

– А вообще ориентировались ли на какие-то группы и альбомы, когда работали над “Мессой Мессира”?

– Специально ни на кого не ориентировались, но музыкальные вкусы так или иначе влияют на творческий процесс. Так, в частности, в нашем альбоме можно услышать отголоски не только Powerwolf, но и, к примеру, Sabaton, Amorphis, Norther, Эпидемии и других метал-коллективов.

– Как вы определяете свой стиль и почему называете себя Капеллой?

– Ну, с тем, почему мы именуем нашу группу Капеллой всё довольно очевидно – это неформальное сокращение от названия Rosslyn Chapel. А его, в свою очередь, придумал Несвятой Отец. Есть неподалеку от Эдинбурга небольшая деревушка под названием Рослин, которую в юности однажды посетил Падре. Там находилось имение дворянской фамилии Синклеров – потомков тамплиеров, бежавших от гонений в Шотландию после того, как был распущен и предан анафеме их орден. Собственно, часовня – это и есть их придомовая церковь. Казалось бы, что в ней такого особенного? А, меж тем, с капеллой связано множество легенд: по одной из них, под полом часовни хранится Святой Грааль, по другой – золото тамплиеров, по третьей – подлинник шотландской короны, утерянной во время правления Оливера Кромвеля. Кто смотрел или читал «Код да Винчи», может помнить, что финальное действо разворачивалось именно здесь. Словом, место весьма мистическое. А вот ответить на вопрос относительно музыкального стиля несколько труднее, ибо только в металле есть такое многообразие поджанров, которое служители Капеллы постарались максимально полно отразить в своих песнопениях. Базово мы именуем свой стиль dark power metal. Хотя в нашей музыке также есть явные вкрапления gothic, symphonic и melodic death metal, а иной раз проскальзывают фолковые и восточные мотивы.

– Но вы ведь реально ощущаете себя братством наподобие монашеского ордена (и тех же тамплиеров), я правильно пониманию? Капелла у вас ещё и в этом смысле?

– Это скорее просто наше позиционирование и элемент образа. Орден – организация всё-таки более масштабная, нежели комьюнити местечковой группы, коей мы пока что являемся. Поэтому мы и называем поклонников нашего творчества прихожанами. Ну если удастся к нашей музыкальной вере больше мирян приобщить, тогда можно и о создании ордена задуматься (улыбаются).

– Несвятому отцу не хотелось примерить на себя образ Жака де Молле? Как вам этот исторический деятель?

– Личность весьма неоднозначная, если не сказать одиозная. Да и кончил он плохо. Так что, пожалуй, не лучший ориентир (улыбаются). Гуго де Пейн или тот же сэр Уильям Синклер, построивший настоящую Рослинскую часовню, нам как-то более симпатичны.

– Что в самых ближайших планах и вырисовываются уже какие-то задумки по поводу очередного полноформатника?

– Ну уж нет, в ближайшее время мы на LP не готовы ни морально, ни физически (улыбаются). Для начала нужно отдохнуть от записи «Мессы Мессира», ну а заодно и познакомить с ней максимальное количество слушателей. Хотя определенные задумки, безусловно, есть.

– Это действительно будет во всех смыслах самое настоящее продолжение “Мессы Мессира”? И в плане повествования/концепции и в плане саунда/стиля?

– Нет, это будет нечто абсолютно новое. Даже не глава, а том. Мы пока что ещё работаем над материалом, но уже сейчас можем сказать, что будем двигаться в сторону утяжеления. Но, вместе с тем, хотим добавить больше ноток neoclassical metal, как бы странно это ни звучало.

– В какую сторону двинется сюжет и будут ли тут какие-то совсем уж неожиданные повороты?

– Это будет концептуальный альбом по другому произведению – скорее всего, либо по «Парфюмеру», либо по «Фаусту». Такой вот поворот (улыбаются).

– Ну, с «Фаустом» и с тем, чем он вас привлекает, всё понятно, ну а «Парфюмер»-то чем смог заинтересовать Капеллу? Ведь там нет никаких церковных и метафизических мотивов…Уж логичнее было бы, мне кажется, «Имя Розы» «экранизировать» и сделать альбомом…

– По «Парфюмеру» у Падре остались наработки ещё с докапелльных времен, которые нам хотелось бы воплотить в жизнь. Благо, что их саунд и мрачная атмосфера романа вполне соответствует концепции проекта.

– А у «Имени Розы» Умберто Эко есть шанс стать однажды вашим альбомом, как думаете? Как вам эта книга и фильм по ней?

– Всё может быть. С книгой не знакомы, а фильм смотреть доводилось. В целом, понравилось. Правда, это было давненько, так что произведение для начала нужно в любом случае освежить в памяти.

– Сколько глав планируется в вашем повествовании? Это будет трилогия, дилогия или, может, целых пять альбомов?

– Трудно сказать. Будем писать и издавать альбомы, покуда будут силы, и пока будет о чём сказать. Может быть, будет два альбома, может быть – десять. Жизнь – штука непредсказуемая, чего загадывать?

– Какие-то личные и автобиографические нарративы не планируете вводить в повествование?

– Вообще, конечно, зарекаться не хочется. Однако это не соответствует концепции проекта. Да и Несвятой Отец, автор материала, не сторонник того, чтобы выносить личные переживания на публику. Пускай это побудет Святым Граалем нашей Капеллы.

– А как думаете, в каком варианте могла бы существовать “Месса Мессира”, если бы вдруг стала мюзиклом? Как бы это могло всё выглядеть?

– Думаем, она могла бы существовать в качестве музыкального обрамления для спектакля по мотивам «Мастера и Маргариты». В нашем сознании это представляется следующим образом: актеры играют свои роли, а служители Капеллы обеспечивают им живое музыкальное сопровождение в соответствующих моментах повествования.

– …И спектакль на самом деле превратился бы в сеанс чёрной магии? Хотелось бы воплотить нечто подобное на сцене?

– О, непременно превратился бы! Особенно если действо будет разворачиваться на камерной сцене. На самом деле, очень классно, что Вы затронули эту тему, потому что сделать музыкальный спектакль по мотивам Мастера и Маргариты и на основе нашего альбома – это действительно мечта идейного вдохновителя Капеллы.

– И насколько всё это реально на данный момент? Насколько вы готовы рискнуть и всё-таки попробовать однажды воплотить нечто подобное на сцене?

– На данный момент это не приоритет. Для начала нужно всё-таки обзавестись каким-то количеством благодарных слушателей и зрителей, чтобы перед пустым залом шоу не делать. Но если продвижение альбома пойдет успешно, поставим себе цель интегрировать его в спектакль.

– Актёров хотелось бы задействовать только профессиональных или у наших читателей без специального актёрского образования и соответствующего опыта тоже есть шанс?

– Здесь так же, как и с членами братии Капеллы: главное желание и старательность. Да и потом, будем честны: едва ли на данном этапе развития мы сумеем заинтересовать профессиональных артистов и постановщиков своим творчеством.

– А вообще мысли о том, что альбом мог бы стать мюзиклом у вас были, когда работали над альбомом? Насколько этот диск подразумевает вот такое сценическое воплощение?

– Да, такие мысли были. Но всё-таки альбом мы делали с учётом того, что это будет самостоятельным произведением. Во-первых, мюзикл поставить не так-то просто: тут и актерский состав нужен, и помещение, и декорации, и ещё целая куча организационных моментов, да и бюджет нужен абсолютно другой. Во-вторых, хотя мы и стремились уместить основные вехи сюжета в хронометраж альбома, некоторые важные для постановки сцены всё же остались за кадром. То есть, конечно, лонгплей можно приспособить под мюзикл, и мы бы действительно этого хотели. Но нужно понимать, что, во-первых, для этого его нужно дорабатывать, во-вторых, постановка – это отдельный проект, который подразумевает иной подход к организации нашего творческого процесса.

– А какую роль играют ваши сценические облачения и соответствующий имидж? Это просто стремление максимально погрузить слушателя в пучину средневековых мистерий или что-то ещё?

– Наши мессы – это, прежде всего, перфоманс. Ведь для чего люди ходят на концерты? Для того, чтобы получить впечатления, эмоции, прочувствовать энергетику. Именно это мы и стараемся дать нашим прихожанам, которые радуют нас своим очным присутствием на наших литургиях. Других потаенных смыслов на наших живых представлениях нет.

– Как думаете, есть ли у «Мастера и Маргариты», а следовательно и у вашего альбома потенциал стать такой же всеобъемлющей вселенной, как это стало с книгами Толкиена?

– Думаем, что вряд ли. Во-первых, миры Толкиена, в отличие от булгаковских, сами по себе достаточно аутентичны, чтобы делать по ним отдельный лор. Во-вторых, роману уже почти сотня лет, и если бы почитатели «Мастера и Маргариты» хотели бы на его основе придумать отдельные вселенные, наверное, они бы это уже сделали. Не знаем, что помешало это сделать: возможно, бОльшая реалистичность по сравнению с толкиеновскими мирами, а возможно, то, что роман считается русской классикой и даже входит в школьную программу по литературе. Но вообще, конечно, было бы здорово создать отдельную вселенную по «Мастеру и Маргарите».

– Кстати, уже новейший отечественный сериал по «Мастеру и Маргарите»?

– Насчет нового сериала ничего не слышали, а вот фильм часть из нас (а именно, Несвятой Отец и Тёмный Экзарх) посмотрела. И, надо сказать, мы были приятно удивлены, т.к. готовились к худшему. Фильм не только не опошлил роман излишними спецэффектами, пафосом и ужимками, но и представил нам интересную авторскую трактовку произведения Булгакова. Благодаря этому история Мастера стала более реалистичной. И от этого вдвойне жаль, что в итоге после премьеры фильма режиссер в итоге поступил в духе представителей общества, высмеянного Булгаковым, чем испортил впечатление от своей работы.

– Какого вопроса вы больше всего ждали сегодня от меня, но в итоге так и не услышали?

– Трудно сказать, какого вопроса вот прям непременно ждали. Думали, что можете спросить насчет того, почему на альбоме уместилось аж четыре вокалиста. Или как, несмотря на скромный бюджет, удалось найти саунд-продюсера, и какова его роль в работе над альбомом. По поводу первого незаданного вопроса: здесь две причины. Первая продиктована концепцией: поскольку «Месса Мессира» - это своеобразный аудио-спектакль, то и играть его нужно по ролям. Вторая – уходом предыдущего вокалиста незадолго до окончания записи альбома. Из-за этого пришлось переписывать вокальные партии в некоторых песнях, чтобы паства привыкала к голосу нового певчего. Но в итоге, как нам кажется, получилось даже интереснее: Экзарх вдохнул новое звучание в партии нарратора и Пилата. Ну а что касается саунд-продюсера, то в его привлечении нам помог Пирос – Антон его давний товарищ. И, на самом деле, это была настоящая находка, так как его экспертиза помогла нам получить звучание максимально близкое к тому, которое мы ожидали. Без него мы бы не справились, честно говоря, так что бьём Антону низкий поклон.

– А какие у вас кадровые перестановки грядут в настоящий момент? Кто уходит, а кто приходит, и как это повлияет на звучание Капеллы?

– К сожалению, стан служителей Капеллы покидают Пирос (наш барабанщик) и Мрачный Жнец (второй гитарист). Место последнего пока что вакантно, а вот насчёт того, кем заполнить пространство за ударной установкой, у нас уже есть. Но к этим вопросам мы вернёмся уже ближе к осени. Тогда же будем определяться насчет дальнейших планов развития группы. В любом случае, как мы говорили выше, мы рассчитываем, что новые служители Капеллы сделают звучание её песнопений более мощным и тяжелым.

– Ваши финальные слова и пожелания тем, кто нас сегодня читал?

– Пожелаем как можно больше музыкальных открытий чУдных. Ну и, конечно же, слушать наши песнопения. Да пребудет с вами Музыка!

– Спасибо за интервью!