Рецензия на альбом Николая Сергеева "Цать"

В акустическом жанре бардовских песен давно уже никто не ждёт ничего нового и оригинального, но время от времени оригиналы вроде группы Выморок или Николая Сергеева всё-таки умудряются всколыхнуть общественные представления и удивить скептиков. Но чем же тут можно удивлять? Качеством, текстами, экспериментами, непривычными сочетаниями, и это только как минимум, и для начала. И, кстати, все эти составляющие присутствуют на новейшем альбоме Николая “Цать”.

Я всегда считал акустический рок отдельным видом искусства (послушайте хотя бы акустическую часть первого альбома Stream Of Passion, баллады Death Angel с “Act III” или “Lust” в исполнении Beyond Belief, и вы поймёте, о чём я говорю), а новый альбом Николая лишь упрочил и в очередной раз укрепил это моё убеждение. Невероятно чистый, по-настоящему пронзительный звук металлических струн, угрюмый вокал Сергеева, неожиданные мелодии и вдумчивые тексты сходу настраивают на ситуацию прикосновения к серебристому источнику, и альбом в итоге оказывается именно таким, полностью оправдывая все первые ассоциации и ожидания.

А вот тут, вероятно, стоит сделать небольшое лирическое отступление и заметить, что Николая Сергеева нельзя назвать типичным и стопроцентным бардом. Сольные альбомы под своим именем этот человек выпускает не так давно, но у него уже целых пять полноформатников, некоторые треки из которых вплотную приближаются к трэшу a la Чёрный Обелиск и Урсус (“Если вы ещё живы”) и изящно экспериментируют с альтернативной рок-электроникой (“Что хорошего?”). Как бы там ни было, сейчас автор решил сконцентрироваться на чистых смыслах с гитарой наперевес, и по этому поводу выпустил “Цать”.

Я долго думал о том, что же означает такое необычное название альбома, когда только увидел его в сети, но всё оказалось намного проще, чем можно было бы себе представить и вообразить. Никаких скрытых богословских аллюзий, никаких тайных посланий на старославянском или гибридов между словами “царь” и “тать”, и такой лёгкий, элементарный и романтический смысл, когда вдруг вникаешь в него после прослушивания титульной вещи, в итоге влияет на общее восприятие альбома и на его атмосферу, добавляя ему толику хипповского романтического пофигизма.

Настоящая романтика и почти романсы (“Цать”, “Молоко”), песни о самом важном и предельном (“О Вечном”), тревожная баллада в духе группы Возвращение (“Плачет”), горькая готическая рефлексия (“Серо-синее”) – все треки на данном альбоме очень разные, но есть у них и что-то общее и сквозное, и это “что-то” относится не только к звонкому звуку гитарных струн Николая и к его искажённому, словно нереальному голосу, как будто отражённому от множества деформированных зеркал с причудливым акустическим эффектом. Здесь есть что-то очень родное, русское и славянское, почти фолковое, а от того очень сильное и мощное даже без дисторшна.

На новейшем альбоме Николая много смыслов, много треков – всё как и полагается в данном жанре, и “Цать” станет отличным компаньоном для одиноких ночных размышлений и ревизий пройденного и прожитого. Немного иррационально, в такой же степени ирреально и почти волшебно, а значит, в самый раз для времени темноты, тишины и уединения, когда все спят и никто не будет отвлекать вас от задумчивых экскурсий в пучины своих детских травм, непрощённых ошибок и то горьких, то сладостных, то странных и непостижимых воспоминаний.

Готический вокал Николая напоминает Кукрыниксы, но его свобода в обращении с мелодиями и нестандартные гармонические решения треков с “Цать” являются стабилизирующими и базовыми в плане общего впечатления от релиза. Диск звучит необычно, свежо и как будто на стыке привычного и непривычного, он проникнут ощущением ментального напряжения и концентрации, и даже в своих самых балладных и расслабленных композициях вроде “Молока” и “Ссоры” всё равно воспринимается как серьёзный, философский, интеллектуальный и вызывающий на серьёзные и честные разговоры и откровения.

Поток сознания Николая под аккомпанемент акустической гитары с нехитрыми, но всё равно достаточно объёмными аранжировками действует как сеанс у хорошего психолога или как долгожданная встреча с самим собой, как разговор по душам о самом важном и первостепенном. Музыкант старается по максимуму заполнить свои песни автобиографической открытостью (“Друг”), и в этом своём стремлении доходит порой до серьёзных и больших пределов, но всё равно не переходит некий негласный рубеж и не будет грузить и угнетать своего слушателя.

Попавшие на диск треки в своей совокупности действительно напоминают хорошую и содержательную беседу с кем-то мудрым и понимающим, кому не нужно ничего объяснять, и кто способен улавливать все твои тайные желания и невысказанные вопросы с полуслова и полувзгляда, а в итоге перед нами очень честный, разнообразный и откровенный релиз, разные лики и жанры (от арт-рока до бардовской песни) которого объединяет в единое целое живой и пульсирующий нерв искренности с таким особым и ни на что больше не похожим привкусом питерской интеллигентно-интеллектуальной элитарности.

Алексей "Astarte Eel" Иринеев