«Счастлив не тот, кто не замечает ничего вокруг, а тот, кто видит то хорошее, что есть рядом» Интервью с группой АНТИФАЗА

Этот коллектив уже давно ассоциируется лично у меня со сложными темами, вдумчивыми текстами и концентрированным поток смыслов.  Так было во времена их дебютника, так было, когда они выпустили свой второй EP, так было совсем недавно, когда Илья и Ник представили свой совместный сайд-проект и альбом по Волошину, всё точно так же и сейчас, когда масштабная трилогия, посвящённая эскапизму, наконец, завершается, и мы имеем возможность познакомиться с их новейший полноформатником. Впрочем, говоря «точно так же» я немного не прав. Они меняются и неустанно ищут новые способы и пути выражения своих идей, а такой радикальной танцевальности, такой балладной балладности и таких гитарных гитар у них ещё не было. «Чем злее, тем танцевальнее» – так они сами описывают вектор собственного развития, а сегодня у нас большое и откровенное интервью с участниками коллектива, из которого вы узнаете обо всех подводных камнях и скрытых смыслах «Пира во имя чумы».

Доброго времени суток, Антифаза! С каким настроением встречаете лето-2022 и довольны ли  тем, как принимают слушатели ваш новый альбом?

Ник (Nick Niemand): Привет! Альбом в целом пока демонстрирует более положительную динамику в плане принятия слушателями, нежели предыдущие релизы, и это, конечно же, не может не воодушевлять. Касаемо настроения – корабль штормит пуще прежнего, а эмоциональный маятник увеличивает амплитуду, что совсем не удивительно. Главное, что во внутреннем мире удалось немного навести порядок.

Илья (Pancake): Настроение подавленности, бессилия, беспомощности, но с надеждой, что будет лучше! И мы увидим рассвет! Меня как-то всегда бодрит, ещё с пандемии, образ Камю, когда Риэ в «Чуме» без героизма лечит больных.

Как пришли к идее альбома и с кого рисовали главного героя?

Ник: Идея альбома появилась давно, примерно в одно время с идеей первого полноформата, а концепция буквально витает в воздухе последние несколько месяцев. Примечательно, что треки, написанные задолго до всех событий, удивительным образом вписались в неё.

Дашка (Alterph): Относительно обложки альбома – идея пришла давно, наверное, чуть ли не сразу после выхода EP или, может, даже в одно время. Конечно, одной из первых ассоциаций на слог песен из альбома было что-то библейское, ну с названием сомневаться не пришлось. Хотя у нас точно был один ремастеринг обложки, и один раз вообще хотели начать всё сначала, с другими идеями, но в итоге отложили их для последующих альбомов. 🙂

А как вообще вышло так, что решили сделать такой концептуальный диск с такой специфической и строго организованной структурой? Что вдохновило на такое?

Ник: Ну, начнём с того, что «Побег из бесконечности» был не менее концептуальным и структурированным. А тут ещё один концептуалист встретил собратьев по несчастью. 🙂 По изначальной задумке альбом должен был стать связующим «мостиком» между первым и третьим, а в итоге мы получили самодостаточное законченное произведение.

И всё-таки три этих альбома образуют трилогию, а каково место каждого из трёх в общей структуре и как они соотносятся друг с другом? Каков общий замысел и центральная идея триптиха?

Ник: Трилогия об эскапизме. В каждом альбоме описан побег от чего-то или кого-то различными способами.

Получается, это не трилогия об эскапизме, но и трилогия для эскапистов? Ведь оду подобным вещам захотят послушать в основном всё-таки те, кому близки и знакомы подобные вещи?

Ник: Выходит, что так. Только вот лично я никогда не пишу песни «для». Кто поймёт – тот молодец, а кто нет – просто послушает музыку и кайфанёт, если она ему вдруг придётся по душе. При всей скрупулёзности текстов, мы всё-таки не текстоцентричная группа и во главу угла всегда ставим именно музыку.

В этот раз над музыкой и текстами работали коллективно, каждый вносил свой вклад? Обсуждали идеи на стадии проработки и созревания?

Ник: Над текстами и основной частью музыки работаю, как и прежде, я. Илья ответственен за гитарные партии и дополнительный саунд-дизайн, Дашка в написании материала в этот раз не участвовала, но работала не меньше нашего над обложками альбома и синглов к нему. Большинство аранжировок были написаны ещё до прихода Ильи, поэтому альбом получился несколько перегруженным партиями, но мы не стали почти ничего убирать и решили сделать это своеобразной фишкой пластинки.

Дашка: Лично я в самой музыке и текстах не участвовала, моих строк и мелодий там нет, помимо разве что голоса в одной из песен, но! Имею наглость заявить, что я вложилась (надеюсь) в аудиоцитаты, которые присутствуют в альбоме.

Ник: Да, это благодаря ей я насмотрелся «Евангелиона». :))

Как вы сами определяете свой стиль на данном этапе, и кто повлиял на вас?

Илья: Я не сторонник «измов», особенно в нынешнем постмодерне.

Ник: Я тоже не сторонник жанровых рамок, как нетрудно догадаться с самого начала. Лично я предпочитаю называть это электроник-роком или техно-роком, без формальных приписок. По духу это рок, а в аранжировках больше электроники. Ваше право считать иначе, мы лишь воплощаем в жизнь ту музыку, которая нас посещает. Влияние на стиль Антифазы оказывали многие, включая Diorama, Depeche Mode, Radiohead, Leprous, Massive Attack, но называть нас русскими кем-то, автоматически подписывая этим согласие на вторичность, мне бы не хотелось. Намеренно никого не копируем.

Как считаете, можно ли назвать «Пир во имя чумы» в каком-то смысле арт-роком, и если да, то в каком?

Ник: Считаю, что отчасти можно. Но стоило нам указать в тегах не в первых рядах прогрессив-рок, как на нас тут же наехали с предсказуемыми претензиями в духе «а где сложнотааа и 13/8???». Приветы прогу так-то имели место уже и в «Побеге». Смены ритма и размера у нас присутствуют не на постоянной основе, но налицо сложные, далеко не всегда куплетно-припевные формы, чаще непопсовые модальные гармонии, постоянные смены декораций в музыке и зарытые пасхалки и отсылки. Например, один из треков содержит текстовое послание, озвученное музыкой. Наша «прогрессивность» больше именно в этом. Попробуйте вслушаться в нюансы и вертикали нашей музыки – и всё поймёте. Мы внедряем всякие концептуальные штучки, стараясь при этом не скатываться в «илитарность».

А чем вам так не угодила «илитарность», почему избегаете?

Ник: Тем, что делать «музыку онли для шарящих» – это снобизм.

Но делать музыку для «не шарящих» - это метать бисер перед теми, кому он по определению не нужен, разве нет?

Ник: А от вас никто не требует наличия кулинарного образования, чтобы понять, нравится вам еда или нет.

А что для вас готика и насколько причисляете себя к данному направлению сейчас, когда про вас всё чаще пишут именно в таких категориях?

Илья: Очень мало знаком с направлением, к ортодоксальным адептам отношусь иронически.

Ник: У меня наоборот. Я всегда любил готическую эстетику, и это во многом нашло отражение в «Побеге». В «Пире» готики в привычном понимании поменьше, но ненамного. А что касается ортодоксов – у меня есть приятели из готической тусовки – очень умные и хорошие ребята. Сам же я ни в какие субкультуры не лез никогда – я свободен от любых рамок.

То есть вы не против играть и петь для готов и выглядеть готами в восприятии общественности?

Ник: Вообще фиолетово, кто нас будет слушать, лишь бы нравилось людям.

В этот раз ваши баллады ещё пронзительнее и…. балладнее… Это желание стать более мелодичными, лиричными и музыкальными?

Ник: Душа поёт, а сердце плачет. Скажем так, самая балладная баллада альбома – «Поэт» сочинена в 2009 году и вполне могла бы занять место на дебютнике, если бы внезапно не появилась более тревожная «Зима».

Илья: Наверное, это запрос времени.

Что символизирует обложка, и кто там изображён?

Дашка: Обложка транслирует общий посыл всего альбома, и чтобы понять символизм и кто изображён, достаточно просто послушать альбом головой.

То есть первое впечатление может быть неправильным? Может быть, стоило бы сделать какие-то пояснения, чтобы избежать таких неверных трактовок?

Дашка: Ну, как по мне, альбом создаёт то первое впечатление, которое и должен. На самом деле всё это чисто субъективщина, и единственный, кто может знать «правду» и истинный смысл, – это создатель. Каждый слушатель может выдумать себе свою, более подходящую для него, трактовку и ругаться на эту тему с аргументом «вы неправильно поняли!!», показывая снобизм. Да и Ник очень много внимания уделяет тому, чтобы иной раз в собственном же сообществе немножко-таки разжевать для аудитории, что всё это вообще значит.

Ник: Вынепонимаетеэтодругое, да.

Почему решили сделать всё таким смазанным, крафтовым и diy-рукотворным? Это намёк на то, что перед нами выстраданный и «написанный кровью сердца» релиз?

Дашка: Нет, я художник, и я так вижу.

Ник: Смазать лица пирующих была наша общая идея. Живя в оруэлловское время, должно быть сложно не считать этот посыл.

Дарья, а какую из обложек синглов вы считаете самой интересной и достойной упоминания и почему?

Дашка: Всё обложки уникальны и по-своему интересны. Тем более, каждая из них получается по принципу «как рука ляжет», поэтому где-то много деталей, где-то мыло мыльное, и все они совсем разные по технике создания. Я бы не смогла выбрать какую-то одну обложку, которую можно выделить, но это пока.

Такой сюжет и такая тематика – это сознательное желание ходить по краю, провоцировать и играть с огнём?

Ник: А нет никакой провокации, лишь попытки воззвать к последней искорке человечности, что ещё теплится в людях.

Илья: Сейчас в культуре идет табуирование слишком многих тем. Сегодня в садике воспитательница пела песню «Ветер перемен» из советского фильма о Мэри Поппинс, а чей-то батя из зала спросил: «а нас не посадят за эту песню?»

А в чём особый смысл названия и этой игры слов? Все мы знаем, что такое пир во время чумы, но пир во имя чумы? Как это и о чём?

Ник: Это о том, что происходит здесь и сейчас на наших глазах. В заглавном треке всё отчётливо прослушивается.

Илья: У каждого времени своя чума: у Бокаччо, Камю. У последнего она коричневая, у нас – прям комбо. 🙂

У вашего нового альбома есть цель кого-то чему-то научить, заставить задуматься, что-то конкретно изменить в мире и в сознании ваших слушателей? Думали о чём-то подобном, когда работали над альбомом?

Ник: Я не наделяю музыку целебными или педагогическими качествами. Но если она поможет кому-то задуматься, значит, всё точно не зря. Лирический герой альбома, как тот Бунтовщик Волошина, призывает нас к искоренению зла в себе самих. Никаких лозунгов, лишь кажущаяся уже банальной истина «хочешь изменить мир – начни с себя». Во время любых катаклизмов, когда происходят массовые истерии и срыв покровов, это самое важное.

Дашка: А кто пишет песни, чтобы люди НЕ задумывались?

А что для вас человечность, о которой вы столько говорите? Что значит для вас быть человеком?

Ник: Любить близких, не презирать незнакомых тебе людей за их взгляды, расу, сексуальные предпочтения и всё остальное, много мыслить, работать над собой и постоянно апгрейдиться. Видеть человека в человеке. Кто-то назовёт это толерастией – я назову это человечностью.

Можете себе представить, что спустя пару-тройку лет вам захочется сделать альбом по мотивам «Повести о настоящем человеке» Бориса Полевого? Насколько вам близко такое?

Ник: Не побоюсь показаться невеждой – не знаком с этой повестью, всегда обходил стороной такие пафосные названия. Скажу лишь, что в рамках Антифазы едва ли. Антифаза – это в первую очередь мои личные переживания и мысли.

В последнее время очень много разговоров о том, что человечество зашло в тупик, что свернуло не туда, что всех нас ждут кары и печали… а как вы считаете, в какую сторону сейчас стоило бы повернуть вектор развития, что изменить в настоящем, чтобы у нас и у нашей цивилизации было будущее?

Ник: На этот вопрос ответил Волошин в «Путями Каина» ещё столетие назад.

Илья: Над этим бьются (а, возможно, и бились) все умы человечества последнего столетия. У Ханны Арендт, одной из самых ярких мыслительниц XX века, конечно же, нет рецептов, но есть очень правильные ориентиры пути: борьба с капитализмом, империализмом, внутренняя работа и непримирение с конформизмом, возделывание в себе, кроме человека-трудящегося, человека-создающего и, главное, поступающего.

Безусловно, пересмотр науки как части культуры, которая уходит в сакральность и пытается цинично детерминировать все области человеческой жизни.

Глобализация и «скукоживание» мира и общества с одной стороны и тотальная атомизация и одномерность конкретного человека с другой деалектически должны выработать какой-то срединный путь небольших динамичных конфедеративных сообществ.

А если бы вы сами услышали такой альбом лет десять назад, как думаете, впечатлились бы? Это в чём-то помогло бы вам, смогло бы от чего-то уберечь и чему-то научить?

Ник: Сослагательные наклонения пошли в ход… Куплеты трека «Пир» написаны даже не десять, а одиннадцать лет назад. А ведь тогда время было ещё не такое страшное. Сложно сказать однозначно, тут всё в совокупности играет. Может, я не до конца бы понял месседж альбома, но музыка бы мне однозначно понравилась уже тогда.

Илья: 10 лет назад я слушал 7ю расу, и она меня очень многому научила, мне кажется, даже больше, чем в институте. Данный альбом менее пропедевтичен и более, на мой взгляд, личностен.

Почему финал повествования «Пира во имя чумы» трагичен? Это желание реализма и убеждение, что в реальности всё чаще всего заканчивается плохо?

Ник: Скорее художественный приём, призванный показать, что, вопреки утверждению «ничто никогда не поздно», это «поздно» всё-таки бывает, и очень часто.

Но в глобальном плане всё-таки ещё не поздно? Верите в хороший и позитивный исход тревожных мировых тенденций, и в то, что разум всё-таки возобладает?

Ник: Едва ли, если честно. Так уж вышло, что мы живём в антиутопии, и вся история тому подтверждение. Хотелось бы надеяться, что когда-нибудь люди будут хоть капельку добрее. Разум разумом, а о сердце тоже забывать не стоит.

А вообще у истории, которая легла в основу «Пира во имя чумы» есть какой-то реальный прототип из повседневной жизни? Насколько то, что вы рассказываете на этом альбоме, основано на реальных событиях?

Ник: Скажу так: в альбоме, как во многих фильмах Тарантино, несмотря на наличие конкретного персонажа, главным героем является скорее время. Время как эпоха и время как иссякаемая мера, отведённая каждому из нас. Не зря в качестве символа альбома мы выбрали песочные часы, которые изображены на всех обложках эры «Пира». И да, в плане времени можно считать, что всё на реальных событиях.

Обложка сингла «Брак»

И время работает не только против вашего лирического героя, но и против всех нас? Не в этом ли ещё один замысел и скрытый месседж вашего нового альбома?

Ник: Мне казалось, мы уже половину интервью об этом говорим.

У меня по ходу прослушивания лирический герой ассоциировался то с Базаровым, то с Раскольниковым, но у вас один из треков почему-то отсылает нас к Онегину. Вам кажется, что ваш герой похож на Онегина?

Дашка: Нет, мне кажется, что он похож на Татьяну.

Ник: Онегин здесь имя нарицательное. Вам достаточно будет опять же посмотреть на обложку сингла – и многое станет понятно. Идея песни родилась после прослушивания мной одного подкаста по психологии, в котором межличностные отношения рассматривались через призму литературных персонажей. Только мы эту идею утрировали и осовременили. Текст припева и вовсе написан мной в 13-14 лет и был привязан к другой песне с вообще другим смыслом. В целом, цепочку «Онегин-Монолог-Забытый путь» можно объединить в трилогию об абъюзивных отношениях, вне зависимости от того, выдуманная это история или взятая из реальной жизни. Эмоции в любом случае настоящие везде.

Обложка сингла «Онегин»

А кто вам всё-таки ближе: Базаров или Раскольников, и кто, по вашему мнению, больше похож на героя вашего нового альбома?

Илья: Раскольников – безусловно.

Дашка: Ближе всех Татьяна.

Ник: Да ни один из них не похож особо. Всё это тоже ненужные ярлыки. Люди должны искать и находить себя, а не вымышленных персонажей. А персонаж альбома вполне самодостаточен, чтобы быть собой, а не чьим-то клоном.

Почему всё-таки злые песни о доброте? Откуда берётся эта злость?

Ник: Откуда и у всех, стало быть, мы не в вакууме живём. Только остаётся она во многом лишь в песнях, а из жизни выметается поганой метлой.

А откуда на таком мрачном альбоме вдруг взялось столько танцевальности? Как вообще вышло, что альбом оказался настолько электронным и ритмичным?

Ник: А откуда взялся стереотип о том, что всё электронно-танцевальное обязательно весёлое и развлекательное? Танцем точно так же любые эмоции выразить можно. В данном случае это скорее танцы на краю пропасти. Я по жизни очень люблю тёмную электронику, в особенности, группу Diorama и их эксперименты по смешиванию электропопа и арт-рока. Да и тот же дипишмот будто не мрачный (RIP Энди Флетчер).

То есть, резюмируя два последних ответа, можно сказать, что «Пир во имя чумы» – это попытка вытанцевать из себя боль, грусть, злость и прочий негатив? Как во времена хиппи был популярен лозунг «make love, not war», так у вас теперь «make dance, not hate»?

Ник: Именно так – чем злее, тем танцевальнее! В «Побеге» вот не так уж много танцевальности, да и в следующем альбоме не особо много будет. Да, мы современные хиппи, только играем не регги. Ваш вариант лозунга интересный, но всё-таки love тоже надо make, а dance лишь когда want.

А не кажется ли вам, что борясь с ненавистью и злом вот таким способом художественных разговоров о них посредством своих песен, вы тоже некоторым образом усиливаете их. Как там у Ницше – всматриваясь в бездну, не забывай, что бездна тоже смотрит на тебя» – а когда борешься с чудовищами, всегда есть реальная опасность самому стать одним из них. Да вот и хоть Мильтона вспомнить с его “Потерянным раем” – такая прекрасная и светлая книжка, полностью основанная на библейском повествовании и даже пересказывающая его, но какие удивительные и неоднозначные последствия она породила…

Ник: Да никакие мы не борцы особо. Бороться с этим бесполезно, оно всегда было и будет. Но это не значит, что об этом нужно перестать говорить. А мы всего лишь пишем песенки и рисуем – сегодня об этом, завтра о другом.

А почему бы не нарисовать, скажем… солнечный круг, небо вокруг? Почему не петь про весёлых эльфов и наивных единорогов? Как считаете, в чём причина того, что творческие интересы Антифазы всё-таки лежат в таких сумрачных, депрессивных и философских областях?

Ник: Как же я обожаю этот вопрос...  Наверное, потому что сама музыка не предполагает обозначенных вами тем. Плюс концептуализм, который в крови. А вообще, покажите мне группу, поющую про единорогов, мне будет очень интересно послушать. Обычно в придачу к эльфам идут драконы, про которых поют торжественными голосами под квинтаккордовые риффы. А мы всё-таки в реальном мире живём, опять же.

Обычно я прошу описать альбом с помощью трёх слов, но в случае с «Пиром во имя чумы» мне почему-то кажется, что вы могли бы описать его каким-то одним, но зато очень звучным и объёмным словом… Как думаете, что это могло бы быть за слово?

Илья: «музыка».

Дашка: Наверное, я бы описала его словом «путь», по аналогии с песней «Забытый путь». Какие-то такие у меня ассоциации на этот счёт, ведь главный герой всё время ищет себя и где-то на пути.

Ник: За забором, на котором написано одно ёмкое слово, обычно стоит машина. Не вижу смысла. Хотя насчёт пути согласен. Даже дорога в ад для героя – путь, пусть даже и последний. А может быть и нет, кто знает.

Вы говорите о необходимости познать все эмоции, но отпустить ненужные. А каким образом и на основании какого критерия можно делить эмоции на нужные и ненужные? Что считаете ненужными эмоциями?

Илья: Те, которые, как вы бы сами того не хотели, возобладали во всём обществе.

Ник: В первую очередь, ненависть. Самая сильная из негативных эмоций, засоряющих душу мусором. Не зря именно ей открывается альбом. И ненависть к себе, в частности – такая же ненависть.

А какие из ненужных эмоций вам самим было сложнее всего оставить и отказаться от них?

Илья: Лень, страх.

Ник: Ревность. И я не скажу, что полностью от неё избавился. А лень вряд ли можно назвать эмоцией, но мне она не особо мешает, мне норм)

А можете дать какой-то совет, что и как делать, чтобы провести адекватную расстановку приоритетов в своей эмоциональной сфере и убрать ненужное? С чего начинать, чего ни в коем случае не делать, а что, наоборот, делать как можно больше и чаще?

Ник: Переставать ненавидеть и копить в себе злость и учиться находить счастье. Счастлив не тот, кто не замечает ничего вокруг, а тот, кто видит то хорошее, что есть рядом.

Илья: Пытаться каждый день как-то саморефлексировать, чаще понимать, что каждый день может быть последним. Дневник и великие.

Дашка: А в этом плане нет ничего ненужного, кроме этой самой расстановки. Большинство проблем в эмоциональной сфере решаются у терапевта, а дальше только практики с заботой о себе.

А вам доводилось обращаться за помощью в решении своих эмоциональных проблем и негативных переживаний к психотерапевтам или медикаментам?

Дашка: Мне – да. И в общем могу сказать, что это дело замечательное. Полностью здоровым, конечно, мало кто может стать, но терапевт поможет найти экологичное интегрирование ваших особенностей в жизнь, поможет пережить какое-то травмированное прошлое. Рекомендуется даже здоровым людям хотя бы раз в полгода посещать психотерапевта для поддержания жизненного тонуса. А лекарства лишь небольшой стержень стабильности, на них одних далеко не уехать.

Ник: Надо полагать, такие творческие и эмоциональные люди, как мы, не могут быть лишены психических расстройств. Медикаменты и врачи – не самое страшное.

Илья: У меня со студенческих лет есть рецепт трёх «с» (суп, сон, секс). Взрослея, я понимаю, что с помощью книг, дневника, сочинения и исполнительства я могу компенсировать потери.

В этот раз вставки-диалоги на альбомы взяты из жизни и являются переложением каких-то реальных бесед и дискуссий?

Дашка: Говорит Ник как-то мне: «Я Аянами Рей. Ты тоже Аянами Рей?», ну и как-то записали...

Ник: А отвечает она мне внезапно на нативном дойче. Чудеса да и только! Кроме шуток, лишь в брейкдауне «Пира» голоса записаны с нуля, там я попросил ребят просто прочитать отрывок из текста песни. Изначально туда планировалось записать детский хор, но не сложилось.

А какой из треков «Пира во имя чумы» сами считаете самым интересным и показательным?

Ник: Этот вопрос отдам ребятам, ибо для меня, как автора, интересны все треки. Вот все ли из них получились какими задумывались – вопрос отдельный. Меньше всех надоел после мильёна прослушиваний «Онегин».

Дашка: Сложно выбрать самый «интересный», но из особенно показательных лично я бы выделила того самого «Онегина», «Забытый путь», «Сон ли? Явь ли?»

Илья: Мне «Поэт» больше всего глянулся.

И какие же из треков в этот раз получились не такими, как задумывались? И по какой причине так вышло?

Ник: «Танцуй». Я знаю, что он мог бы звучать гораздо мощнее, учитывая тематику. Но мы делали его последним, и на этапе сведения я сильно просадил бас в припевах. Когда запорота открывашка, особенно обидно. Поначалу ей должен был быть «Пир», но «Танцуй» имел больший потенциал. Ещё я не сильно доволен звуком в «Исходе», но, поскольку в начале своего существования он представлял собой тягучий медляк, – покатит.

В чём всё-таки главное концептуальное различие между вашей деятельностью в Антифазе и недавним альбомом сольного проекта Николая и Ильи?

Ник: В том, что здесь авторские тексты и более форматная, если так можно выразиться, музыка. «Путями Каина» практически полностью создал Илья на стихи Волошина, я лишь помог с прочтением и пост-продакшеном и написал пару аранжировок. Это что-то вроде аудио-эпоса, но уж никак не песенный альбом.

Илья: Там тексты от третьего лица))))

Дашка: И обложку рисовали в другом растровом редакторе.

А сольный альбом был разовым экспериментом или уже есть задумки как бы продолжить такую литературную эпопею от третьего лица?

Ник: Не можем ничего сказать. Но, надеюсь, с Ильёй ещё над чем-нибудь интересным поработаем в сторонке от Антифазы.

Если сравнивать «Пир во имя чумы» с первыми двумя релизами проекта, то каковы будут главные отличия?

Илья: БОЛЬШЕ ГИТАР))))

Ник: «Пир» больше обращён наружу, нежели внутрь себя. Здесь практически всё высказано прямым текстом без особых двусмысленностей. Это по текстам. По музыке он более жёсткий и дерзкий. По-прежнему сложный, но звучит доступнее для рядового слушателя. По звучанию – теплее. Ну и, конечно же, да – больше гитар! 🙂

Дашка: Если герой первого альбома непробиваемый в своём суждении, то персонаж «Пира» уже встаёт на какой-то путь и начинает что-то понимать самостоятельно. Первый говорит о личной «бесконечности», а у второго уже обзор на всё вокруг происходящее. А ещё – больше фортепиано! Гитары-то оно понятно. 🙂

Дальше гитар у вас будет ещё больше?

Дашка: Кто знает. Может альбом будет одной большой гитарой?

Ник: Не знаю насчёт больше-меньше, но я точно буду оставлять в аранжировках больше места для гитары.

Илья: Думаю, зависит от задач и времени на тренировки. 🙂 Мне кажется, что много гитар не нужно, всего нужно в меру.

А как насчёт живых барабанов? Вот Otto Dix недавно взяли себе драммера и очень довольны….

Ник: Уже был случай, когда к нам чуть было не примкнул барабанщик, но отвалился из-за занятости и за неимением возможности качественно записать партии в студийных условиях. Уж что, а акустические барабаны дома не запишешь.

Вопрос к Илье. Как в этот раз проходил процесс сочинения гитарных партий и был ли какой-то критерий, в силу которого некоторые из сочинённых партий на альбом всё-таки не попали?

Илья: Очень стабильно, я пытался не лезть в гармонии, что то «заквадрачивал» несколько по-своему. Вот соло писал, наверное, более вдумчиво в этот раз, отталкиваясь от конкретных гармоний, спасибо Коле за блестяще составленные сетки!

А как проходил процесс записи? В техническом и организационном плане что-то кардинально изменилось?

Ник: Ничего, абсолютно. Разве что понимать ещё больше друг друга стали.

Илья: Гитары писал дома, Коля установил себе такие же плагины – и вообще в кайф стало. Времени было как-то мало часто, но я старался.

О следующем альбоме уже думаете? Это будет очередной релиз Антифазы или вновь какое-то стороннее и побочное творчество?

Ник: О третьем альбоме Антифазы я думал ещё когда «Побег» не был даже завершён. Фундамент был заложен аж на три альбома, стройка ведётся постепенно. Но следующим релизом, скорее всего, будет ещё не он. У нас появился материал для EP, не вписывающийся в альбомы, но желающий быть изданным. Насчёт сторонних проектов ничего пока сказать не могу.

Илья: Я хочу взять время подпрокачаться, думаю про какой-то пацифистский сборник на стихи разных поэтов. Думаю много про Гражданскую оборону, но по-настоящему не могу приблизится. Думаю, может попробовать текст написать.

А в чём хотелось бы следовать по стопам Гражданской Обороны? В плане искренности, цинизма, дерзости и смелости метафор?

Илья: Мне близка её искренняя контркультурность, ритуальность действа, острое сближение с социальным, терапевтический эффект для лидера группы. Но не могу принять апостольство и откровенную узость понятий, которая открывалась через психоделию.

Теперь, когда трилогия закончена, настанет время ещё больших и смелых экспериментов со звуком и с идеями?

Илья: Конечно.

Ник: Могу с уверенностью сказать лишь то, что Антифаза никогда не будет одинаковой и всегда будет не чуждой экспериментов и новых идей.

Как считаете, вероятно ли и возможно ли такое, что когда-нибудь вы полностью откажетесь от речитатива?

Ник: А всё, я расстался с ним на трилогии. Тут его уже гораздо меньше, чем в первом альбоме. Может, где-то ещё и будет, но изредка. А может, однажды и вернуться захочется, я не могу этого знать. Пока не особо тянет, пусть и пою я как матрос.

Что в ближайших планах?

Илья: В моих – дописать маленький меланхоличный цикл пьес итальянского гитариста Маурицио Колонны.

Ник: А в моих – встать на работу в полседьмого. На текущий момент стараюсь сильно далеко не заглядывать. И вообще по жизни предпочитаю принимать спонтанные решения, а не строить наполеоновские планы. Чем выше ожидания, тем болезненнее обломы. Ну, хочу тоже месяцок-другой отдохнуть от Антифазы и наконец уже осилить дискографию Muse.

Ваши финальные слова и напутствия тем, кто дочитал это интервью до конца?

Ник: Надоел этот пафос, его и в песнях достаточно. Главное – оставайтесь людьми, что в нынешних реалиях очень непросто.

Илья: Спасибо, что ЧИТАЕТЕ, СЛУШАЕТЕ и ДУМАЕТЕ!

Дашка: Знаете, все мы в своём роде Аянами Рей.

Спасибо за интервью!